Когда слуга вышел, я сухо обратился к вампиру:
— Я могу одеться?
— Зачем скрывать такое совершенство? — похабно осклабился Бурр, но в ответ на мой хмурый взгляд все же милостиво кивнул.
Правда, и не подумал отворачиваться, когда я двинулся к платяному шкафу и начал переодеваться. Как хорошо, что меня все же разместили в собственных покоях. По крайней мере, насчет подходящей одежды не нужно беспокоиться. Чувствуя, как пылают щеки под жадным взглядом не сводящего с меня глаз мужчины, я с рекордной скоростью оделся и уже гораздо увереннее обернулся к нему.
— Что ты намерен делать с моими людьми и моими владениями?
— Твоими? — на губах вампира появилась саркастическая улыбка. — Похоже, ты кое-чего еще не понял, мой Ангел. Весь твой занюханный замок со всеми землями и остатками смердов принадлежит теперь вампирской общине. И кто будет владеть им, решит Первородный.
Я невольно содрогнулся. Разумеется, прекрасно слышал легенды, ходившие про самого первого вампира, давшего начало этой расе. Безмерно могущественный, не знающий жалости, уверенно ведущий своих детей к мировому господству. Бурр же, явно наслаждаясь моей реакцией, продолжил:
— Ты больше не хозяин здесь, мальчик. Всего лишь трофей. Мой трофей, моя игрушка! И я буду делать с тобой все, что пожелаю. Если проявишь покорность и уважение, ни в чем не будешь знать недостатка. Я не позволю никому другому даже коснуться тебя. Но если станешь упрямиться, ничем хорошим это для тебя не закончится. Мое терпение небезгранично.
— Тогда зачем ждать? — выпалил я, чувствуя, как внутри разгорается злость. — Убей меня, и дело с концом! Меньше мороки.
— Убить тебя я всегда успею, — Бурр ухмыльнулся. — Пока же намерен вдоволь наиграться со своей новой игрушкой.
— Я никогда не буду твоей игрушкой! — прошипел я, сжимая руки в кулаки.
— Ну-ну… — протянул Бурр. — Как у нас глазки горят и щечки пылают! Ты даже не представляешь, как тебе идет ярость. Нужно будет почаще тебя злить.
Я едва не задохнулся от возмущения. Вампир же явно издевался, выводя меня из себя. С трудом заставил себя успокоиться и не идти у него на поводу. Сел в кресло и хмуро уставился вдаль, больше не глядя на вампира, но неизменно чувствовал на себе его взгляд. Когда Адриан принес еду, а другие слуги втащили лохань с горячей водой, я смог окончательно прийти в себя. Правда, немного смущало то, что Бурр и не подумал оставить меня и пришлось принимать ванну у него на глазах. Но я постарался отгородиться от происходящего. Воспринимать его лишь как другого мужчину. Глупо стесняться представителя своего же пола. Но сделать это было неимоверно трудно, уж слишком жадным был взгляд, устремленный на меня. Я поспешил одеться и в нерешительности замер, не зная, что делать дальше.