замужней. По мнению Винсента она принадлежала другому. Так что помимо того, что она уже целовала его в Сиэтле,
если он почувствовал ее влечение, то, должно быть, считает ее шлюхой, которая без проблем изменяет мужу.
От этой мысли лицо вспыхнуло. Как далеко это было от реальности. Но Винсент не знал правду.
На самом деле, его мнение о ней не должно иметь значение. Но имело.
Ника уставилась на воротничок священника, на сердце внезапно стало тяжело. Может, получится поговорить с ним перед уходом, спросить, почему Господь отвернулся от нее. Позволяет каждый день понемногу умирать.
Она прикрыла веки, пытаясь справиться со жжением в глазах. Но слез не было. Потому что она не чувствовала к себе жалости. Правда.
— Ник?
Калеб снова оказался рядом. Когда он успел вернуться? Ника замерла. Это означало, что Винсент теперь тоже в комнате. Осуждает ее.
Поддавшись минутной слабости, она на секунду приникла к широкой груди брата, купаясь в его объятиях и безусловной любви.
— Я серьезно думаю, что тебе стоит присесть на минутку, — тихо произнес он, на его лице ясно читалось беспокойство, когда он отстранился. Калеб взъерошил короткие волосы, как обычно делал, когда нервничал.
Ника покачала головой.
— Просто я устала и нуждалась в поддержке. Вот и все.
— Мне бы хотелось начать со слов...
Ее бедный взволнованный брат стушевался у нее за спиной, когда священник начал речь, а Ника вытянулась по стойке смирно. В руках она сжимала кольцо, которое Ева сунула ей несколько минут назад. Взгляд устремился на вход, откуда появилась ее лучшая подруга. Сквозь слезы Ника наблюдала, как Ева соединяла свою жизнь с Габриэлем. Собственные проблемы отодвинулись в сторону, чтобы Ника могла проявить должное уважение двум любящим людям.
Она смотрела и слушала, и не могла не сравнивать с собственным опытом. Их с Кевином клятвы прозвучали ужасным вечером в Лас-Вегасе. Если бы не свадьба Евы, Ника не думала, что смогла бы вынести эту сцену с обменом пустыми фразами. Она их повторяла. Кевин их повторял. И они ничего не значили.
Любовь. Уважение. Доверие. Верность.
То, что мужчина и женщина должны чувствовать друг к другу, когда стоят перед служителем церкви и связывают себя клятвами на всю жизнь.
То, что Ника больше никогда не сделает, пока жива. Одной разбитой мечты для нее достаточно, премного благодарна.
Если все пройдет хорошо, через несколько часов она будет свободна. И ничего и никто больше никогда не лишит ее свободы.
***
Габриэль слушал Мики, ну или отца Руссо, пока тот говорил чересчур напыщенно и официально, на его вкус.