Лизабет вскинула голову. Она побледнела и покачнулась. Он протянул руку, чтобы поддержать ее, но девушка отступила назад и сама выставила вперед ладонь, чтобы удержать его на расстоянии.
– Неравенство нашего положения невозможно выразить более четко, – отрешенно продолжал говорить он. – Ты должна согласиться. Твоя семья небогата. Но в сравнении со мной сейчас? – Майор невесело рассмеялся. – Ты понимаешь, не так ли, Лизабет? – Но когда он произносил ее имя, голос подвел его, и ему пришлось сделать паузу, чтобы обрести контроль над собой.
Макс с жадностью смотрел на нее. Лизабет выглядела еще прекраснее, чем в тех воспоминаниях о ней, которые поддерживали его за время многих испытаний. Теперь она убирала волосы наверх, завитки обрамляли ее лицо. Это лицо… оно было очаровательным и юным, когда он в последний раз видел его, но по сравнению с ее красотой сейчас казалось несформировавшимся, отражавшим только намек на то, какой очаровательной станет его обладательница. Теперь у Лизабет оформились скулы, с нежным сожалением подумал он. Это придавало ее лицу отчетливость и заставляло ее рот выглядеть более соблазнительным и пухлым. Будет ли у ее губ такой же вкус? Майор задушил на корню эту опасную мысль. Ее волосы отливали цветом золотистого меда – так же, как и глаза. Неужели в них слезы? Он надеялся, что нет. И в то же время надеялся, что это так. Ему хотелось, чтобы она попыталась отговорить его от этого решения. Он не мог дать ей возможность совершить эту попытку.
– То, что я написал в письме, я могу сказать тебе снова сейчас, – проговорил Макс. – Как не больно говорить об этом, совесть не позволяет мне жениться на тебе теперь, Лизабет. Это будет неправильно как для тебя, так и для меня. Пожалуйста, не пытайся убедить меня в обратном. У меня есть своя гордость. Я не могу позволить, чтобы меня завлекли в брак, которого я хочу больше всего на свете, потому что слишком хорошо знаю, что я должен сделать в последующие годы. Теперь у меня появились другие обязанности. Я думал, что стану свободным, когда окончится война. А теперь я свободен еще меньше, чем прежде. Надо приводить в порядок имение, заботиться о будущем племянницы – все теперь будет по-другому. Она тоже должна иметь первостепенное значение. Для тебя больше нет никакой возможности вписаться во все это, понимаешь?
Девушка ничего не сказала, только в изумлении смотрела на него.
– Лизабет, пожалуйста, скажи, что ты понимаешь, хотя бы чуть-чуть, – с ноткой отчаяния произнес Макс. – Теперь у меня есть обязанности. Я не могу дать тебе то, что, как полагал раньше, смогу дать, до того, как все это произошло со мной.