Мы приехали домой к Кириллу. Я остановилась в прихожей, словно передо мной зажегся красный сигнал светофора. Ноги отказывались идти дальше. Это не мой дом. Я не должна была сюда возвращаться. Кирилл скинул кроссовки и прошел в комнату:
— Ненавижу прилетать из Америки: вечно теряешь целый день, — он заметил, что я не двигаюсь. — Помочь тебе?
— Нет, спасибо.
Я выпустила ручку чемодана. Мне хотелось развернуться и уйти — без объяснений, без размышлений, но теплое сестринское чувство к Кириллу не позволило мне так поступить. Он не сделал ничего плохого, это я его предала. Этот мужчина заслуживал нормального разговора и цивилизованного расставания, но я еще не придумала, что ему сказать. Не правду же? Я нуждалась в нескольких днях, чтобы подготовить аргументы и пути отхода. Я вздохнула и покатила чемодан в гардеробную комнату. А Кирилл направился в кабинет. Сел за стол, включил компьютер и углубился в работу.
Раздался звонок. Не глядя на номер звонившего, я сняла трубку:
— Да.
— Диана, ты совсем долбанулась?! — смутно знакомый женский голос ввинчивался в мозг. — Мне интересно, у тебя есть хоть капля стыда? Как ты можешь спать с Кириллом Кохановским?! Или ты спишь с ними обоими? Какая мерзость!
Это была та ненормальная, которая написала вчерашнее сообщение. Я собиралась нажать на отбой, но что-то меня остановило:
— С кем с «ними обоими»? — спросила я.
Она имела в виду Кирилла и Пашу?
— С Кириллом и его отцом!
Я хмыкнула:
— Что за бред?
— Бред?! Да у тебя на листке написано: «ГД» и «Кохановский младший»! Как нужно любить деньги, чтобы трахаться с отцом и сыном одновременно?! Мне просто интересно, что ты за падаль такая…
У меня зазвенело в ушах. Рука с телефоном опустилась. В трубке еще раздавались возмущенные возгласы, а я пыталась сложить два и два. Кто-то увидел в блоге Жанны мой список и решил, что ГД — Борис Кохановский, хотя ГД был записан выше остальных клиентов и не имел порядкового номера. Лишь я знала, что он тоже часть списка. И Василий Иванович. И, возможно, сам ГД — если он видел этот список…
Что-то мелькнуло в памяти, какой-то разговор с Борисом Михайловичем, но я не смогла ухватить мысль за хвост. В голове плыло.
А еще о ГД могла знать девочка, которая прошла через то же, что и я. Я ведь не единственная, кого продали любителю девственниц. Нас было как минимум двое. Что, если другой девочке хватило злости, ума и упрямства установить его личность?
— Кто ты? — спросила я свою собеседницу.
— Да посрать, кто я! Главное, кто ты! Грязная помойка, дешевый спермоприемник, целка с завязанными глазами, которую продырявили во всех местах, включая вены на руках. Как ты смотришь ему в глаза? Как тебе не хочется убить этого педофила, подсаживающего невинных девочек на иглу?!