Над подголовниками струился сигаретный дым. Я наблюдала, как он медленно утекал в вентиляцию.
— Я тебя понимаю, — ответил Олег. — Я думал точно так же, когда мне было двадцать лет: обстоятельства непреодолимой силы, все тлен и безысходность.
В его голосе прозвучала скрытая насмешка. Я вскинулась:
— Вы намекаете, что я чересчур драматизирую? А сами-то в сорок лет живете один. Так и не женились после таллинского романа.
— Ну и что? У меня интересная работа, родители и сестра с двумя детьми. Друзья, охота и рыбалка. Если ты думаешь, что я считаю свою жизнь неполноценной, то ты ошибаешься. Меня все устраивает.
— И секс?
— А с сексом-то какие проблемы?
— Вы сказали, что он у вас очень редко.
— Аня, ты и правда хочешь обсудить со мной частоту моего секса? — он не выдержал и расплылся в обаятельной, но ехидной улыбке.
— Да, хочу, — честно ответила я.
Меня и правда интересовал вопрос его секса с Машей. Если он с ней спит, то я хотела знать, как часто. Неужели Маша изменяет Молчанову? Мне нужно было это выяснить — для себя, для полноценной картинки в голове.
— В моей жизни достаточно секса. Столько, сколько мне нужно: раз в неделю, два раза в неделю, три раза в неделю. А слово «редко» относилось к… той девушке, — он так и не произнес имя Маши, хотя наверняка знал, что я уже докопалась, кто был его первой любовью. — Мы не встречались с тех пор, как она начала жить со своим будущим мужем. Я удовлетворил твое любопытство?
Я кивнула.
Значит, Маша была верна Молчанову.
— Аня, может быть, я не должен тебе этого говорить. Может быть, это должна была сказать тебе мама. Или папа… Но ты выросла без родителей, а я гожусь тебе в отцы…
Он смутился — впервые на моей памяти.
— Что вы хотите сказать? Говорите — я выслушаю.
— Любовь — это часть жизни. Пусть важная и большая, но все же часть. Каждый человек — и мужчина, и женщина — может быть счастливым и без любви. Не зацикливайся. Учись, работай, познавай мир, развивай себя, дружи и общайся с людьми. А любовь придет. Или не придет. Но если ты будешь счастливой — шансов, что она придет, больше, — Олег ободряюще улыбнулся.
— Я поняла. Спасибо. Именно этим я и собираюсь заняться.
* * *
Как только мы прилетели, я включила телефон и увидела пропущенные звонки с того же номера, с которого накануне пришло оскорбительное сообщение. Я чувствовала себя такой измотанной, что даже не расстроилась. Не было сил переживать. Пока не утихнет шумиха, которую подняла Жанна, я не смогу избавиться от неадекватов, способных раздобыть телефон шлюхи Дианы. Хоть Василий Иванович и соблюдал конспирацию, но после взрыва на пляже мой телефон перестал быть тайной для большого количества народу. Его знали и полицейские, и парни из СБ, и большинство знакомых Кирилла, включая злую секретаршу Ольгу Котову. Любой мог слить мой номер.