Следует ли ей рассказать Шерману, что она встречается с его племянником? А что, если он подумает, что она использует Купера? Это разобьет ей сердце. И все же то, как он смотрел на нее, заставило ее почувствовать, что ей следует признаться.
— Я ходила на свидание с Купером, если это можно назвать свиданием, но, наверное, не стоит говорить, о серьезных отношениях. Просто…
Она замолчала. Неужели она действительно только что собиралась сказать дяде Купера, что они с Купером друзья с привилегиями? Что, черт возьми, с ней не так?
— Купер постоянно говорит о тебе, — сказал Шерман с хитрой улыбкой, которую она не совсем понимала.
— Да, мы все-таки живем под одной крышей, — легко объяснила она.
— Ты счастлива с ним? — спросил Шерман, заходя на кухню.
Он взял содовую и немного чипсов, а затем сел.
— Да, но ничего серьезного, — сказала она, не желая, чтобы этот разговор вернулся к Куперу.
— Каждый раз, когда два человека находятся в интимных отношениях, в этом нет ничего случайного, — заверил ее Шерман, она заерзала.
Единственное, что удерживало ее на месте, — это то, что она убедила себя, что ничего серьезного не произошло.
— Я не совсем это имела в виду, — уклончиво ответила она.
— Я не вчера родился, дорогая, и ты знаешь, что существует много форм близости. Не считай то, что у вас есть с моим племянником, обычным делом.
— Он умеет держать себя в руках, — сказала она, чувствуя себя так, словно сплетничает.
— В его жизни кое-что произошло. Для этого есть причины, но он стал раскрываться с тех пор, как познакомился с тобой. Я видел, как он расцвел за последний месяц или около того, — заверил ее Шерман.
— Он никогда не говорит о своем прошлом. Вообще-то я о нем почти ничего не знаю, — заметила Сторми с досадой. — Кроме того, что он и его братья-пилоты и еще один, который ушел.
— У мальчиков было очень тяжелое время, когда они потеряли своего отца шесть лет назад. Это было нелегко для них, и им пришлось повзрослеть, — сказал Шерман со вздохом.
— Шесть лет назад? — уточнила она.
— Да, а что?
Он сразу же догадался о ее неловком ерзанье на сиденье.
— Ничего, — ответила она, не глядя ему в глаза. Неужели отец Купера умер еще до того, как они провели ночь вместе? Если бы у нее хватило смелости спросить его, она бы знала об этом. — А что случилось с его семьей?
— Я не из тех, кто сплетничает, — сказал Шерман и улыбнулся.
Они оба знали, что это так же далеко от истины, как белый медведь, живущий на Кубе.
— Я никому не расскажу, — пообещала она, подняв вверх пальцы и плотно сжав губы.
Шерман улыбнулся, устраиваясь поудобнее. Похоже, история будет долгой.