— Когда-то четверо братьев были очень близки, но жизнь часто все переворачивает с ног на голову, — заметил он с грустью.
— Пожалуйста, расскажите мне, что случилось. Я хочу понять.
Всякий раз, когда упоминалось имя Эйса, Купер мгновенно отдалялся. Она хотела знать почему.
— Предупреждаю, это длинная история.
— Хорошо, я никуда не спешу, — ответила она.
— Ну, это началось, когда мы с Биллом были еще совсем детьми, — начал рассказ Шерман.
— Хотела бы я встретиться с ним. Похоже, он был умным человеком и отличным отцом, — сказала Сторми.
— Да, он был великим человеком. Он увидел, чем интересуются его мальчики, и это напугало его. Привело в ужас.
У Шермана появился отстраненный взгляд, словно он погрузился в прошлое.
— Давным-давно мы с отцом Купера жили привилегированной жизнью. У нас было все в избытке, но это не означало счастливую жизнь, по крайней мере, когда приходится жить с жестоким отцом-алкоголиком и матерью, слишком слабой, чтобы постоять за себя, не говоря уже о нас. Конечно, в то время люди держались на расстоянии и не осмеливались вмешиваться или остановить избиения. Все, что они могли сделать, — это утешить нас и прикрыть наши синяки красивой одеждой. Будучи детьми, мы хотели вырваться из этой клетки в место, где можно было бы свободно бродить и исследовать, быть детьми, свободными от гнета нашего пьяного отца и его планов превратить нас в правителей его финансовой империи.
Он сделал паузу, видимо, что-то вспоминая. Сторми не стала его перебивать.
— Билл был на пять лет старше меня, так что мне было всего десять, когда он встретил Эвелин. Это была любовь с первого взгляда, хотя они были так молоды. Семья Эвелин помимо того, что были фермерами, являлись еще и пилотами. Но это неважно. Эвелин была красавицей и Билл не смог устоять, а я сразу же влюбился в самолеты. Биллу же потребовалось немного больше времени, чтобы полюбить полеты, но вскоре мы оба проводили все дни лета в полетах. Это был побег от нашего отца. В конце концов, он заметил, что мы почти не бываем дома и решил показать нам, какой он настоящий мужчина, когда узнал, что мы предпочитаем слоняться вокруг бедного фермера, а не в роскоши нашего дорогого дома.
Сторми захотелось сказать Шерману, что он может не продолжать. Она видела, какую боль причиняет ему эта история. Но она промолчала, и он продолжил свой рассказ.
— Я знаю, что это было давно, но прошлое влияет на будущее, и повлияло на то, что произошло позже с Биллом и мальчиками, — извиняющимся тоном объяснил Шерман.
— Я хочу знать, — мягко сказала она, положив руку ему на плечо, надеясь облегчить боль.