Клаус украдкой поглядывал на мою реакцию, щелкая пультом телевизора, чтобы не выдавать смущения.
Конечно, все дети с дефицитом внимания, как правило, очень остро нуждаются в поощрении. Мне ли об этом не знать?
Отец постоянно был мною недоволен, начиная с того, что я родилась неподходящего пола, и заканчивая тем, что не стала как минимум министром обороны.
Вероятно, у меня появился маленький шанс наладить отношения с подопечным и сделать оставшееся совместное времяпрепровождение менее напряженным.
Клаус остановил бесконечное мелькание кабельных каналов на каком-то старом черно-белом фильме. Сцены были мне знакомы, но название потерялось где-то в кладовых памяти.
— Пойдет? — спросил мальчишка заботливо. — Или… что ты любишь смотреть?
— Оставь, — равнодушно пожала плечами я и решила попробовать сделать первый неуверенный шажок в строительстве мостов между нами, — ты же и один мог кино посмотреть.
— И то верно, — усмехнулся Клаус, — меня уже тошнит от него.
Мне захотелось возразить, что недели недостаточно для возникновения подобного эффекта, но напомнила себе о миротворческой миссии, с которой я спустилась в эту гостиную.
— Очень вкусно, — решилась я похвалить стряпню подростка, — правда, немного остро.
Клаус с готовностью налил мне стакан томатного сока.
— Я люблю острое, — сказал он, — ужасно надоела безвкусная стряпня… Игната.
— Вынуждена с тобой не согласиться, — возразила я, — он хорошо готовит.
Клаус хмыкнул, но, видимо, тоже старался подавлять свой дурной нрав, чтобы не лишиться единственной возможной компании в моем лице.
— Да, хорошо, — с трудом согласился парень, — но все обязательно должно быть полезным, а острое — это неполезно, — конечно, при упоминании Игната Клаус не сдержался, — фу, как омерзительно быть таким правильным…
— Кстати, где он? — заинтересовалась я.
Легко было сложить два и два и предположить, что Клаус не просто так решился покинуть свое убежище, да еще и отправился хозяйничать на кухню.
— Отец вызвал, — откликнулся Клаус и добавил заговорщически: — Так что мы с тобой одни… Не знаю, когда доктор Франкенштейн вернется.
Конечно, знает. Вот тут-то я и пожалела, что расслабилась, а заодно и о легкомысленно проглоченном чили.
Под внимательным взглядом мальчишки я не могла выдать охватившего меня беспокойства, но уже подумывала о том, как бы смотаться в туалет и избавиться от, возможно, приправленного чем-то, кроме острого перца, блюда.
Нужно было поддержать беседу, чтобы Клаус не заподозрил моих опасений.
— Почему ты его так ненавидишь? — Общих тем для разговора у нас практически не было, и я решила ухватиться за единственно возможную.