Уже когда меня грубо перевернули на живот и поставили на четвереньки, сжимая ягодицы и тычась в них набухшим громадным орудием, паникующий мозг выдал ответ. Эмоции. Если мне удалось перенаправить их в случае с Эльмой, можно попробовать сделать так и сейчас. Повернув голову через плечо и с ненавистью уставившись на по-хозяйски оглаживающего меня мужчину, продлевающего удовольствие, прежде чем сделать грубый рывок внутрь моего тела, я как могла попыталась сосредоточиться.
Желтый и фиолетовый. Постаралась как можно четче представить эти цвета, щедро закрашивая ими ауру оборотня. Боль и страх. Пусть они деморализуют его, захватят целиком, не давая возможности чувствовать что-либо еще. Оборотень, уже раздвинувший мои внутренние складки перед тем, как толкнуться в лоно, внезапно замер. Его пальцы задрожали, лицо исказилось в странной гримасе неверия и ужаса.
Отпрянув от меня, словно от чумной, оборотень взвыл, обхватывая голову руками. Казалось, он не понимает, что с ним вообще происходит. Продолжая неотрывно смотреть на него и посылать эмоциональное воздействие, я схватила с земли порванное платье и хоть как-то прикрылась. По телу ощущалось пощипывание — порезы от когтей оборотня заживали с поразительной скоростью. Если бы так же легко можно было бы убрать из памяти мерзкие ощущения, какие еще недавно испытывала. Хуже всего, что я не знала, как долго смогу держать оборотня в таком состоянии. Опасалась, что как только ослаблю воздействие, ничто не помешает ему снова наброситься. И тогда уже неизвестно, ограничится ли проклятый дикарь только насилием или растерзает насмерть. Не знаю, сколько так сидела, держа оборотня в плену эмоционального воздействия, словно пса на поводке. Голова уже раскалывалась от боли, вены на висках вздулись так, что чувствовала это физически. Еще пару минут, и просто рухну на землю от полного истощения сил.
Громогласный рев, заставивший на время умолкнуть все лесные звуки, заставил вздрогнуть и потерять связь с даром. Я с ужасом повернула голову в ту сторону, не зная, чего ожидать. Что если к нам приближается кто-то из сородичей моего незадачливого насильника? Тогда моя песенка спета. Вряд ли сумею повторить то, что сделала. Головокружение и боль в висках беспокоили все сильнее.
Едва подавила облегченный возглас, когда из-за деревьев показалась знакомая мощная фигура короля. Даже то, что он все еще был в боевой трансформации, сейчас не пугало. Оборотень, уже пришедший в себя, тоже зарычал, хотя получилось у него не так впечатляюще. Развернувшись к приближающемуся противнику, вытащил из-за пояса нож и встал в боевую стойку. Мне же пришлось прислониться к дереву и осесть на землю — силы окончательно оставили. Но теперь это не так тревожило. Что-то на уровне инстинкта подсказывало — теперь можно расслабиться. Меня есть кому защитить. Я в безопасности. Странно, что ощущаю себя так при виде злейшего врага, но сейчас толком даже не могла этому удивляться.