Разговор снова вернулся к делу. Зверев просил Темирбулатова приехать в город с представителями общин, чтобы там заключить сделку.
— Вот Иван Иваныч за тобой заехать может и с ним прикатишь в свое удовольствие. Знаешь, брат, что такое полицейская езда? Прелесть! Быстрота! Ему в соседние аулы надо по делу, так он на обратном пути к тебе завернет.
— У меня не отвертишься, ни-ни... Ты у меня как под арестом поедешь.
— Нет, я не могу этого сделать, — отвечал Султан, — и в город не поеду.
Все несколько удивились.
— Почему же? Что с тобой случилось? — спросил Зверев и переглянулся с исправником и с Хэнтером.
Те зорко смотрели на Темирбулатова.
— Видите ли, Владимир Николаевич, уважаемый, — начал Султан, — ведь я башкирин. И мне совестно в глаза своим смотреть. Совсем бы не желал я участвовать в таких сделках. Хотел бы жить спокойно.
— Э-э, брат, не притворяйся, любезный, — молвил Иван Иваныч.
— Я не притворяюсь, а говорю чистую правду.
— Но ведь та земля, на которой стоит мой медеплавильный завод, при твоем же посредничестве куплена. Что же ты, брат? Ведь скольких мы с тобой облагодетельствовали.
— Нет, уважаемый Владимир Николаевич, я не забыл, хорошо помню. Тогда можно было, уважаемый. Теперь я это понимаю. Я не могу разорять народ и не хотел бы участвовать в подобных операциях.
Англичанин с кислым видом смотрел на Зверева, видимо, ожидая поддержки, но тот опешил от неожиданности и, разводя руками, в свою очередь взглянул на исправника. Иван Иванович не потерял духа и, подмигнув Звереву, покачал отрицательно головой, как бы желая сказать, что Султан врет, что тут просто дело нечисто и ключ можно подобрать. Исправник, кажется, и в пьяном виде соображал отлично.
С Султаном долго спорили. Пили вино, шутили, говорили про женщин, потом опять возвращались к делу. Султан стоял на своем твердо.
Исправник уехал в тот же день. На прощанье он дал несколько полезных советов заводчикам.
Султану он сказал как бы между прочим:
— Слушай, брат, я слыхал, у вас тут идут какие-то подговоры, будто проходили агенты и призывали народ собирать на мусульманское государство. Ты это слыхал?
— Слыхал, уважаемый, — ответил Султан.
— Заметь себе, кто эти люди, и при случае, если они слишком распустят языки, приукроти их... Ты помни, что я на тебя надеюсь.
— Это дурные люди, уважаемый Иван Иваныч. Прошли быстро мимо. Всем известные разбойники. Представляют опасность! Если будут у меня, то приглашу и поинтересуюсь. Замечу мимоходом, что дело не мое, а ваше, Иван Иваныч.
— Я, брат, знаю, что это мое дело, и говорю тебе на всякий случай, чтоб ты имел в виду. Ты умный человек...