— Готовы ли вы поставить на свой аппарат принципиально другой двигатель, если он будет изготовлен?
— Если вы имеете в виду двигатель Отто, то пока он слишком маломощный для летательного аппарата.
Тепло простившись с пожилым изобретателем, студенты отправились на станцию и вскоре ехали домой. В вагоне они громко обсуждали увиденное, особенно старался Присс. Наконец он утомился и спросил Аркадьева:
— Ну а тебе, Женя, как проект аппарата?
— Это не проект, а скорее идея, очень древняя идея о попытке человека летать, к сожалению, не подкрепленная больше ничем.
— Что же, по-твоему, контр-адмирал занимается чепухой?
— Нет, но боюсь паровозы не летают.
Категорический тон Аркадьева не всем понравился и разговор перешел на дирижабли.
Давно замеченное свойство русских людей обещать много, но не выполнять вовремя почувствовал во всей красе и Аркадьев. Так замечательно начатое сотрудничество с заводом Нобеля вместо одного месяца растянулось на три, и, похоже, никто этому не удивлялся. За это время были заказаны и сделаны все детали кривошипно-шатунного механизма на Обуховском заводе, а вот на заводе Нобеля не торопились. Евгений не подгонял их просто потому, что сильно занят учебой и эксперименты делать некому. Потом был традиционный приезд Анны Семеновны на Рождество и экзамены, которые, правда, оказались простой формальностью: Женя учился весьма скрупулезно, помня негативный опыт в советском ВУЗе.
Как-то гуляя по Невскому в начале января с Анной Семеновной, он увидел двоих унтер-офицеров, которые неожиданно остановились перед ним, отдали честь и гаркнули:
— Здравия желаем, ваше благородие!
Аркадьев не поверил глазам: перед ним стояли Филимонов и Гаер, солдаты из его охотничьей команды, которые приходили к нему в госпиталь. И, хотя Евгений не помнил их на войне, но общение в госпитале запомнил накрепко. Он обнял сослуживцев, познакомил их с Анной Семеновной, не раскрывая ее статуса. Оглянувшись, он увидел здание трактира и позвал их туда, чтобы не мерзнуть. К счастью, народу было немного, и они заняли столик у окна. Чтобы не попасть впросак Аркадьев больше слушал и расспрашивал унтер-офицеров, а о себе сказал, что учится на инженера. Гаер был более говорливый, а Филимонов только поддакивал.
— Мы в Болгарии оставались еще два месяца, — рассказывал Гаер, — а потом перебросили в Малороссию под Киев, там же получили унтер-офицеров, а сейчас состоим в пехотной роте охраны Зимнего дворца, — уже понизив голос, но с явной гордостью продолжал унтер.
Оказалось, они оба женаты и уже есть по наследнику, но семьи живут у одного в Саратове, а у другого под Липецком. Странно, но эти малознакомые люди были для Аркадьева как родные, наверное, память прежнего владельца тела осталась где-то в закромах мозга.