Человек с фонарем в руке завернул за угол. И снова — кромешная темнота.
Выстрел! Там, за углом! Там — гараж…
Человек лежал на белом снегу. Фонарь при падении отлетел в сторону и зарылся в сугроб. Там сияло световое пятно. Рядом — карабин. Это был охранник из «Барбакана».
Анатолий подумал, что тот убит, но охранник вдруг приподнялся и бросился за спасительный угол дома. И угодил прямо в объятия к Китайгородцеву.
— Цел?
— Мне в броник попали!
Бронежилет спас ему жизнь… Был бы бронежилет полегче, меньшего класса защиты — сейчас парень так и лежал бы на площадке перед гаражом… А всего в нескольких метрах отсюда — вход в гараж… Кажется, дверь распахнута, но в темноте не сразу определишь… Где-то там, в проёме, затаился стрелок… Одна из машин припаркована на площадке перед гаражом… Если включить фары, задача упростится… Затаившегося стрелка в гараже будет слепить, а сам он окажется как на ладони…
Анатолий притянул своего напарника за ворот, зашептал:
— Когда я буду рядом с машиной, отвлеки стрелка! Пальни в воздух пару раз. А иначе он из меня решето сделает. Если ответит, стреляй на вспышки.
Напарник кивнул. Китайгородцев перевалился через высокий сугроб и пошёл по снегу, загребая, как пловец. От гаража его не было видно за сугробами. Он вынырнет уже за машиной. Так планировал, но не успел.
Прозвучали выстрелы из пистолета — и возгласы напарника:
— Толян! Уходит! Правее!
Снова выстрелы, но на этот раз — из «Сайги». У напарника — пистолет. Значит, стреляют по напарнику!
Анатолий распрямился.
Тень! Вправо уходит…
Китайгородцев рванулся через сугроб, распахнул дверцу машины. Не заперто. Свет. Сразу дальний. Яркий сноп света выхватил из темноты кусок пространства. Стрелок уходил в направлении гостевого дома. Только туда он мог перемещаться по расчищенным дорожкам.
— Это Пастухов! — крикнул напарнику Анатолий.
Некогда было преследовать. Китайгородцев только крикнул в переговорное устройство:
— Всем, кто слышит! К гостевому дому идет Пастухов! У него — «Сайга»! Стрелять на поражение!
И тут же в сторону, напарнику:
— Прикрой меня!
Свет фар погасил; схватил фонарь охранника, выключил его, но ещё держал в руке; пространство до двери гаража преодолел в три прыжка — и уже на излёте третьего прыжка, сгруппировавшись, влетел в проём распахнутой двери, упал на провонявший бензином и маслом пол, покатился по нему, пока не угадал над своей головой нависшее железо… Тут стояла машина — и это уже была защита.
Тем временем напарник включил фары, и все предметы в гараже одномоментно обрели очертания, как будто неведомый фотограф вдруг запустил быстротекущий проявочный процесс. Не поднимаясь с пола, Китайгородцев метнул взглядом по поверхности. Он не обнаруживал ничьего присутствия. Вскочил, включил фонарь, пошарил острым лучом по стенам. Рубильник! Рывком! Свет зажёгся. Здесь действительно никого не было. В проёме распахнутой двери, ведущей в глубину дома, — чьи-то ноги в массивных ботинках. Человек лежал так, как лежат неживые. Анатолий сместился, чтобы видеть лучше. Охранник из «Барбакана»! Тот самый, который был приставлен к Виктору. Застрелен. И карабина нет. Его «Сайга» теперь — у Пастухова! Анатолий включил переговорное устройство: