Во мне всё клокотало, взрывалось, бомбило, как при ядерной атаке. Каждая моя клетка, каждая молекула протестовала против того, что я позволила Богдану. Я вела себя как наивная деревенская дурочка, поддавшись его чарам. Вновь. А ведь я знаю, на что он способен. Всегда знала. И как легко он заставил меня забыть о своём предательстве. Рядом с ним я таяла и плавилась, стоило ему прикоснуться ко мне руками, как мозг прекращал всю мыслительную деятельность и я превращалась в обычную самку.
Так просто было его ненавидеть всеми фибрами души, пока он находился далеко. Сколько раз в ночи я представляла, как заношу руку с ножом и вонзаю в его грудную клетку. Почему-то от этой фантазии становилось чуточку легче в те моменты, когда дышать уже не было сил.
В день убийства Игоря я сразу поехала в деревню к бабушке. Там, под старыми половицами, я оставила оружие. Бабушка уже давно умерла и не была свидетелем моего преступления, а потому я знала, что меня никто не сдаст. Села на пыльный стул, пытаясь унять панику. Все мои связи были отрезаны от мира Богдана, будто кто-то в одно мгновение перерезал провода. Я ничего о нём не знала и понятия не имела, как теперь себя вести после случившегося. Меня вновь накрыло ощущение полной потерянности и одиночества, потому что я чувствовала, что больше уже ничего не будет как прежде.
Всё же собрав волю в кулак, я отправилась в город к квартире Богдана. Просидела у подъезда около часа и поняла, что из его квартиры вывозят вещи. Отличить обычных людей от преступников мне труда не составило, тем более некоторых из них я уже раньше видела. Оставалось только надеяться, что они уносят оттуда улики, среди которых был его запас оружия и мои вещи.
Не сомневалась, что милиция обязательно нагрянет в его квартиру, получит ордер на обыск и проведёт его по всем правилам. Имя отца Игоря слишком известное в юридических кругах, никто из сотрудников правопорядка не осмелится совершить ошибку, когда речь идёт о громком убийстве сына председателя суда.
В тот же день друг Стрелка передал мне короткую записку от него, поймав меня, когда я возвращала автомобиль подруге. Я открыла её дрожащими пальцами и со слезами прочитала пару сухих строчек, написанных любимой рукой.
«Запомни, Бэмби, ты меня не знаешь. У нас с тобой ничего не было, мы никогда не встречались. Не вздумай искать со мной свиданий, это усложнит жизнь и тебе и мне. Как только всё разрешится, я сам найду тебя».