Тут я сообразила, что показалось мне странным. Живя в особняке, покойный король не мог не знать, что сюда привезли конкурсанток. Хотя если он действительно не покидал кабинет, то все понятно.
— А почему, ваше величество? Разве вам не хочется прогуляться? Полетать по дому?
— Налетался, — мрачно ответил Людвиг. — Первые сто лет после смерти я именно так и развлекался: летал по окрестностям, пугал зазевавшиеся парочки, бродил по дому, вредил гостям. А потом решил подшутить над одним типом, а тот возьми да и окажись колдуном. Чуть не развеял меня, еле ноги унес. Вот я и поселился здесь. А что? Уютно, темно, никто не мешает.
Да, похоже, трусость не умерла вместе с королем. Надо же, как сильно его напугал заезжий колдун.
— А разве вам не одиноко? — задала вопрос жалостливая Элли. — Мы могли бы приходить сюда и беседовать с вами. Если вы пожелаете, конечно, ваше величество.
— Хм. Ну, не то, что бы я так уж страдал от одиночества. Мне, знаете ли, весело и без компании. Но вы, так и быть, можете ко мне заглядывать. После обеда, например.
— Каждый день? — уточнила я.
— Ну, раз вы так настаиваете, то можно и каждый.
По особняку проплыл гулкий звон гонга.
— Ой! — встрепенулась Элли. — Пора переодеваться к ужину. Надо же, как мы заболтались.
— Если мое общество вам неприятно, — занудил Людвиг, — то я не смею настаивать на том, чтобы вы ко мне приходили.
— Что вы, ваше величество, — успокоила его я, — мы только рады общению с вами. Но нам действительно пора. Вряд ли лейри Нисса обрадуется, если мы опоздаем к ужину.
— Ужин, — мечтательно вздохнул призрак. — Баранья нога с молодым картофелем в сливках. Цыпленок, фаршированный артишоками. Суфле из крабов. Как давно я не ел ничего подобного. Да что там — вообще ничего не ел. Как я вам завидую!
— Мы могли бы принести вам немного… — начала Дина и осеклась.
— И она ещё в королевы метит! — горестно взвыл Людвиг. — С такой-то сообразительностью. Все, убирайтесь. Видеть вас не желаю!
— Завтра не приходить? — уточнила я.
Призрак завис под потолком, покрутился.
— Ладно, приходите. Так и быть, прощу вас.
— По-моему, у него скверный характер, — заметила Элли, пока мы спешно спускались по лестнице, уже переодевшись. — Интересно, он испортился за двести лет посмертия или был таким и при жизни?
— А мне он показался забавным. Хотя и дурно воспитанным, несмотря на то, что король.
С этими словами я вступила в столовую. Количество пустых мест увеличилось, но Рада уже ожидала нас, сияя улыбкой. Тилли хмурилась, мяла в руках салфетку. Дина опаздывала. Она появилась вскоре после нас, плюхнулась на свой стул и прошептала: