— О, нет… — прошептала она.
— Я тоже это почувствовал, — кот Ученый встал и прошелся по золотой цепи, вернулся к ней и с тревогой в глазах дотронулся до дерева. — Он погибает!
— Это невозможно. Он не может, только не сейчас, — Кикимора сжала зубы, но через мгновение в ее разум пришел покой.
Она закрыла глаза, выдохнула и мысленно воззвала:
«Любимый супруг, яви мне мощь своей магии, чтобы разбудить Великий Дуб».
Ответ пришел не сразу. Лешему требовалось время, чтобы его растения передали сигнал во всеми забытое место — Лукоморье.
«Я ослаблен, милая, — сказал Леший, — и отдам тебе лишь часть магии, иначе Густая роща падет под натиском проклятия».
«Благодарю», — Кикимора почувствовала, как от земли по ее телу скачут крошечные магические искры.
Когда она раскрыла глаза, они засветились зеленым — цвет этот принадлежал царю и царице Густой рощи. Цвет зелени, благочестия и благословения.
— Глас и сердце Залесья, явись ко мне и молви громко, что жив ты еще и что корни твои держатся за землю так же крепко, как и всегда, — повторила она.
Заскрипел Дуб, посыпалась кора, развернулась его крона и перед Кикиморой раскрылось дупло, размером с человека.
— Получилось! — обрадовался Ученый.
Кикимора убрала ладони от коры и посмотрела на кота.
— Я зайду в дуб, — сказала она. — Он предлагает мне стать его сердцем.
— Но если что-то случится, ты никогда из него не выйдешь, — сказал кот.
— Что может случиться? — улыбнулась Кикимора. — Я буду внутри дуба. Он защитит меня.
Не дожидаясь ответа Ученого, она забралась в дупло.
Снится Берендею сон чудный: снова он с мамой в роскошном саду. Ему не хотелось играть со старшими братьями, ведь у них были другие интересы. Поэтому Берендей все дни проводил рядом с мамой и помогал ей с вышивкой, шитьем и другими хлопотами. Мама благодарила его, тогда как братья высмеивали, а отец говорил ей, что из мальчика вырастет лишь подобие мужчины.
— Ты что-то хочешь сказать мне, милый? — спрашивает мама, поглаживая сына по темной макушке.
— Братья смеются надо мной. Отец считает, что я не смогу поехать с ним на охоту. Но ведь я учился стрелять! — восклицает Берендей. — Я смогу попасть в любого зверя издалека, пусть только батюшка даст мне шанс!
— Не волнуйся, Берендей. Отец тебя любит, и братья — тоже. Они просто еще малы, чтобы выражать к тебе свою любовь иначе.
— А ты? Тебе нравится то, что я все время с тобой? Шью и вышиваю, как девочка…
Его мама улыбается, и Берендей забывает обо всем. Ее красота и доброта так нравятся ему, что он решает нарисовать еще один портрет матери. Вся царская мастерская завалена картинами царевичей, но только у Берендея есть врожденный талант к рисованию.