— Я думаю, что ты — чудесный мальчик, — отвечает мама. — И то, что ты умеешь шить и вышивать, столь же прекрасно, как и портреты, что ты рисуешь.
Щеки Берендея пылают, и он подскакивает со скамьи.
— Правда? Ты правда так думаешь?
— Конечно. Когда-нибудь твои картины будут украшать стены нашего замка, а после отправятся на заморские ярмарки, — Берендей чувствует, как мать гладит его руку. Он собирается ее обнять, как вдруг она говорит: — Ты ведь меня не предашь, медведь?
Чудесный сон исчезает, уступая место реальности. Царевич открывает глаза и видит рядом Русалку. Она спит, прижавшись щекой к его лапе.
В голову Берендея закрадывается мысль: спихнуть ее с лестницы и бежать. Но только он поднимается, как она хватает его за лапу и прижимает к груди, как подушку.
«Что за девчонка?! — думает царевич. — Мне нужно только махнуть лапой, чтобы от не ничего нее осталось!»
Но он понимает, что не может этого сделать. Поднять лапу на девицу — кем же он будет после такого? Смирится со звериным нутром? Не позволит он себе столь низко пасть и придумает другой способ избавиться от нее.
* * *
Кощей никогда не понимал, о чем думают старшие братья. Если с Берендеем они еще понимали друг друга, то Вурдалак был старше него на девять лет, а Леший — на одиннадцать. Он родился самым последним и именно его в последствии старшие обвинили в этом.
«Мама заболела из-за того, что ты родился!» — говорили они в один голос.
А Кощей, в пять лет оставшись без матери, не понимал, почему его обвиняют во всех бедах. Он даже спрашивал отца об этом, но тот всегда уходил от разговора.
И вот сейчас Кощей вновь ощутил себя пятилетним мальчиком. Вурдалак поддался на его речи и забрал его голову, но почему? Из-за того ли, что он пообещал ему признание Яги?
— Ты ненавидишь меня? — спросил Кощей.
— О, ещё как, — ответил тот, сжимая лапками узелок и размахивая крыльями. — Ты мне никогда не нравился.
— Именно ты предложил Берендею расправиться со мной, верно?
— Да. Это была моя лучшая идея.
— Почему? Что я тебе сделал плохого?
Вурдалак тряхнул узелок и осклабился. До замка оставалось совсем немного.
— Ты отнял у меня любимых женщин.
— Кого? Ягу? Я никогда не обещал ей, что женюсь! — ответил Кощей. — Тогда кто же другие женщины?
— Ты убил мать. Убил в сердце Яги любовь ко мне. А теперь смеешь невинно спрашивать «кто же другие женщины»?! — разозлившись, Вурдалак отпустил узелок и тот с огромной высоты упал в болотистый пруд в стенах замка. — Добро пожаловать, братец!
С громким плюханьем голова Кощея опустилась в воду.
«Как же с ним тяжело…» — подумал Кощей.