Но за её спиной уже никто не откликался.
– Да где вы, чёрт возьми? Мамочка, мамочка…
Какая-то мощная, безжалостная, холодная рука стала тянуть её на глубину. Девушка собралась с последними силами, воткнула длинные накрашенные ногти в лёд и что есть силы стала подтягиваться на его поверхность. Ноготь на правой руке обломился, причинив дикую боль. Виолетта заорала бешенной белугой и, царапая лёд оставшимися ногтями, медленно ушла под воду. Последнее, что она успела сказать, было слово «мама».
А Вьюга снова принялась за работу, заметая следы своего преступления. Не ходите дети в Арктику гулять…
Стас совсем выбился из сил. Теперь он уже не шёл, а полз, часто отдыхая. Девушку он не бросил, подтаскивая её к себе за капюшон. Но скорость передвижения стала улиточной. Тело его давно окоченело от холода. Комбинезон уже вовсе не грел, промокнув изнутри от пота. Он постоянно проклинал себя за то, что он, здоровый молодой парень, так бездарно сумел заблудиться. Теперь здесь, у чёрта на куличках, он умирает сам и тащит за собой на тот свет Соню. Ему было обидно. Обидно глупо погибать. Куда и зачем он ползёт – он совсем уже не понимал. Но отчаяние заставляло его не валяться в снегу без дела, а двигаться, двигаться, двигаться. Он проклинал взбесившуюся метель и Винса, которого чёрт дёрнул уйти из дома. Уйти в погоду, в которую даже плохой хозяин не выгонит свою собаку за дверь. Стасу хотелось думать, что все уже вернулись в избу. И только он один с хрупкой девушкой на руках умудрился заблудиться. Но всё когда-нибудь заканчивается. Наступил момент, когда силы Стаса вовсе иссякли. Стюард уже не был в состоянии двинуть ни рукой, ни ногой. Он даже не смог подтянуть к своему телу девушку. И теперь она лежала там, за его ногами. Сердце бешено колотилось, пульсируя в висках и отдаваясь болью в районе селезёнки. На какое-то время он впал в забытьё, просто уткнув лицо в холодный снег. Сколько он пролежал в такой позе, трудно сказать. Одно он знал точно: в чувство его привёл запах дыма. Стас оторвал замёрзшее лицо от льдины и недоумённо посмотрел перед собой: «Кажется? Галлюцинации? Или что-то ещё?»
Запах дыма исчез. Точно, галлюцинации. Но вдруг новая порция дымного запаха привела его в чувство и придала сил: «Нет! Не кажется! Точно! Дым! Откуда?» Не мог же он доползти до Большой Земли? Глупость! Конечно, не мог! Дети севера – чукчи или ненцы разожгли костёр? Дебильная мысль – ты на Северном полюсе!!! Тогда, что это за дым? Он приподнялся, вглядываясь в сумеречную из-за пурги даль, в надежде увидеть хоть что-то. Неожиданно метель на мгновение сменила гнев на милость, прекратив так уж активно бросать ему в лицо крошки льда и замёрзшего снега. И Стас вдруг различил силуэт бани. Так вот же дом! Он совсем рядом! Он с новой силой схватил капюшон Сони и подтянул к себе. Затем приподнялся и, шатаясь на ногах из стороны в сторону, потащил Соню к дому, из печной трубы которого вырывались дым и искры. Он распахнул дверь и свалился за порог. У печки сидела Амалия, запихивая в неё поленья. Увидев Стаса, она бросилась к нему на помощь. Но парень только слабо указал рукой в сторону двери: