– Соня…
Больше стюард не помнил ничего. Не помнил, как чьи-то нежные женские руки раздели его до трусов. А через мгновение сняли и трусы. Как его тащили в парилку и затаскивали на полог. Он пришёл в себя только тогда, когда блаженство от горячего пара, от разогревающих промёрзшие конечности ударов веника и от приятных прикосновений обнажённого женского тела накрыло его с головой сладостной негой, вознесло к небесам удовольствия и опустило на реальный деревянный полок парилки. Действительность вернулась. Она вернулась из бесконечного полёта в фантастическом калейдоскопе обрывистых картинок его прошлой жизни. Он открыл глаза и увидел лицо Сони. Она лежала рядом с ним на животе, повернув голову в его сторону. Её глаза были закрыты. Пользуясь этим, он стал спокойно и размеренно рассматривать её черты. Светло-русые волосы девушки намокли и выглядели темнее, чем обычно. Стас никогда не любил обесцвеченных, ярко накрашенных девушек. Почему? Он не мог ответить на этот вопрос. Может всё дело во Фрейде – мама никогда не красилась, только чуть-чуть подчёркивала брови, ресницы и губы. А может это собственный жизненный опыт – все его знакомые с вызывающе боевой краской на лице всегда оказывались вульгарными особами, не имеющими никаких комплексов. Прядь мокрых волос прикрывала левую щёку, тронутую лёгкой бледностью, которую не закрасил даже горячий пар. Это и понятно: две недели на голодном пайке и такая «весёлая» сегодняшняя «прогулка». Чтоб ей неладно было этой метели, замучившей всех их в разгар лета! Точёный нос с небольшой горбинкой и трамплинчиком на конце хорошо вписывался в её чуть продолговатый овал лица. Слегка потрескавшиеся, немного припухшие губы призывно украшали небольшой рот. С правой стороны рядом с ним господь поставил совсем крохотную родинку. Ещё ниже виднелась ямочка небольшого подбородка. Он, возможно, был несколько недоразвит и мал. Но это даже придавало её лицу особый шарм и узнаваемость. Веник перестал хлестать его и перешёл на хрупкие плечи и не закрашенную загаром спину соседки по банному полку. «Совсем белая! Почти, как мрамор!» – подумал он, переведя взгляд на тело девушки. Он бессовестно разглядывал её чуть выделенные под плечами лопатки, ложбинку, идущую вдоль спины и удивительно узкую, чётко очерченную талию, переходящую в пухлые бёдра. По обе стороны копчика виднелись две обаятельные ямочки. Их не уничтожило даже вынужденное голодание. Рука с веником на минуту затихла, и вдруг холодная вода из ковша залила Стасу глаза и чуть приоткрытый рот.