Мороз лютый. Черных вещей у него было мало, а в разноцветных на похороны не пойдешь. Прошерстил гардероб, еле-еле собрал темный комплект. Брюки тонкие, а ботинками этими нужно по траве ходить, а не по снегу. Только бушлат и шарф оказались в нужных тонах – хоть что-то теплое. Илья огляделся: оградки могил, памятники и деревья. Все промерзло и заиндевело. Даже небо, низкое, как крышка гроба, покрылось морозными разводами туч. Илья снял перчатки и подул на руки. Мизинцев он уже не чувствовал. Зайти бы в магазин какой, погреться. Минут пять, только в себя прийти. Так нет такого рядом. Пенягинское кладбище вроде недалеко от МКАД: сверху Митино, снизу Красногорск – захолустьем не назовешь. А магазинов нет, только деревья и тысячи оградок. Почему Катю здесь хоронят? Наверное, рядом с другими родственниками. Она родилась и выросла в Красногорске. Квартиру в Строгино ей родители подарили, на совершеннолетие…
Илья выглянул из-за сосны. Люди расходились. Закончилось, что ли? Фигуры в темном, по двое, по трое, брели к выходу с кладбища. Наверное, это коллеги и друзья. У могилы оставались только близкие родственники. Варя там. И тесть с тещей. Не пойду. С Катиными родителями ему разговаривать не о чем. Да и зачем? Илья со своей-то родней почти не общался…
Почему он вообще сюда приехал? Зачем из дома вышел, если не планировал присутствовать на церемонии? Только ради дочки. На самом деле, Катя ушла из его жизни давно, полностью растворилась в памяти за все эти годы. А вот Варя… В перерывах между забегами за кусочками счастья Илья часто вспоминал ее. Правда, этим и ограничивался. И сейчас, все что он хотел, – так это поговорить с ней. Он понимал, что становиться хорошим отцом ему уже поздно. Ей сейчас сколько? Восемнадцать. Формально, ей даже опекун не нужен. Но, может, нужна помощь? Поддержка? Деньги? Он сделает все что сможет. Что бы она ему ни сказала…
Так, это тесть? Повел Катину мать к выходу, за локоть придерживает. Наверное, ей стало плохо. У могилы осталась стоять одинокая фигурка в черном пуховике, с капюшоном на голове. Это его дочь. Надо идти, надо. Но как же страшно…
Илья решился и пошел. Он проходил между деревьев, цепляясь руками за стволы. С веток сыпался мелкий и мерзкий, как песок, снег. Идти было трудно. С этой стороны кладбища снег не убирали, и Илья постоянно уходил в сугробы по колено. Наконец, он достиг могилы и остановился. На свежей насыпи лежали цветы, вокруг горели свечи. В землю воткнут деревянный крест. Странно, Катя же была атеисткой. Наверное, родители так решили, ну а кто еще? Варя сидела перед могилой на корточках. Пуховик опустился в снег, и весь ее силуэт напоминал камень перед витязем, с картины Васнецова. На котором еще написано было: «Как пряму ехати – живу не бывати…».