– Теперь он меня опекает, – продолжает Данила. Говорит парень по-русски, но потом пытается сказать то же самое по-корейски. Похоже, скоро у товарищей по несчастью выработается стиль общения сразу на трех языках.
– Как-то очень уж рьяно они тебя опекают, – отзывается Дэннис по-корейски, вспомнив, с каким напором на него наскакивал Джи Су.
– А это здорово, что ты по-русски говоришь! Можно мы иногда разговаривать будем? – переводит Данила тему.
– Можно, – щедро соглашается Дэннис по-русски. – Только давай развяжемся сначала, а то будут нам разговоры, – добавляет он на корейском и дублирует фразу на английском.
Данила без проблем понимает сказанное и соглашается. Причем понимает он скорее корейский вариант, чем английский. Некоторое время парни пыхтят, извиваясь на своих стульях.
– Кажется, нащупал слабину, – через некоторое время сообщает красавчик. – Нужно перебраться вон к тому стеллажу – кивает он на пустой металлический стеллаж. Если во что-нибудь упереть узел, его станет проще растеребить.
Парни, привстав и слегка согнувшись, перебираются к стеллажу. Данилу, при взгляде на скрюченную позу Дэнниса с болтающимся на нем стулом, начинает разбирать смех, несмотря на ситуацию. А может именно благодаря ситуации, так как смех немного нервный. Кореец фыркает в ответ.
Пристроившись к стеллажу, пленники продолжают возню с веревками. Данила пытается понять, что там мог нащупать товарищ по несчастью, и чем может помочь стеллаж. Через некоторое время он начинает подозревать, что тут, что со стеллажом, что без стеллажа, все одно – безнадега. Похитители знали, что делали. Но окончательно впасть в уныние он не успевает, потому как кореец с довольным возгласом изворачивается, каким-то образом оказывается уже не на стуле, а за ним, и начинает с шипением трясти высвобожденной рукой. Вдоволь ею намахавшись, он что-то делает за спинкой стула и выдергивает вторую руку.
– Ого! – восхищается Данила, – А я так и не понял, как развязаться!
– Меня учили специально. У нас в семье много внимания уделяли самообороне и выпутыванию из таких вот ситуаций, – объясняет Дэннис на корейском и вновь дублирует на английском. Одновременно он подходит к Даниле и начинает возиться с узлами. – Нас учили становиться свободными, – добавляет он по-русски.
–Учили становиться свободными – это звучит круто, – улыбается Данила. – Развязался ты тоже круто. Прямо как суперагент.
– Я не суперагент, – отказывается от эпитета Дэннис.
Освободив россиянина, кореец бросается к воротам, начинает их трясти, щупать, заглядывать в щели и стыки, нюхать, и разве что не облизывать. Данила, растерев запястья, к нему присоединяется. Ворота массивные, крепкие и даже не шевелятся, если на них надавить. Щелей практически нет. Похоже, снаружи они закрыты не просто замком, а какими-то хитрыми фиксаторами.