И вдруг до моих ушей донесся какой-то звук, отдаленный и слабый, — нечто, напоминающее хлопок, который издает бутылка, когда из горлышка вытягивают пробку. Звук прозвучал где-то наверху.
Я еще немного продвинулся вперед и заметил слева ведущую наверх широкую винтовую лестницу. Держась за перила, чтобы не оступиться, я начал осторожно подниматься по лестнице и уже на середине ее увидел, что она ведет в коридор второго этажа; этот коридор был освещен, хотя и очень слабо. Добравшись до вершины лестницы, я увидел, что источником освещения была узкая полоска света, пересекающая коридор. По-видимому, она падала из приоткрытой двери какой-то комнаты.
Я достал из кармана маузер, позаимствованный у Мигеля, и медленно двинулся к этой еще невидимой двери.
У меня мелькнула мысль, что все складывается прямо-таки великолепно: если в комнате находится один или даже несколько негодяев, я без особого труда справлюсь с ними. Ведь на меня работает фактор неожиданности. Я обрушусь на них, как…
Эту хвастливую мысль так и не удалось додумать до конца. Прежде чем я осознал, что слышу какой-то шорох, было уже поздно. В мой позвоночник уперся ствол револьвера, и чей-то голос произнес:
— Руки вверх, недоумок! А теперь вперед! Ха-ха!
Это был Сквилла. Он захохотал и подтолкнул меня стволом своей пушки к той самой полуоткрытой двери, к которой я направлялся. Я сделал шаг вперед, и он впихнул меня в комнату.
Я оказался в большом, богато обставленном помещении; вдоль стен стояли книжные шкафы — наверное, это была библиотека. Окна комнаты были задернуты тяжелыми темными шторами, так что ни один лучик света не проникал наружу.
За столом, держа в руках стакан, сидел Хоули Гетрайн. На меня он смотрел спокойно, даже равнодушно, как если бы мое появление здесь было предначертано и ничуть его не удивило.
— Вы только взгляните, босс, что я нашел! — взревел Сквилла. — Это же наш маленький суперфлик, Лемми Кошен собственной персоной! Какая приятная встреча! Если вы секундочку постережете его, я с удовольствием вмажу ему в ухо — надо же воздать за милые шуточки, которыми он угощал меня вчера вечером.
Он говорил и действовал одновременно. Перебросив револьвер в левую руку, он нанес мне сильный удар в ухо.
Предупрежденный, я успел кое-как подготовиться к удару: напряг мускулы, втянул голову в плечи; и все же удар был так силен, что я выронил маузер, пошатнулся и чуть было не грохнулся на пол.
— Ну и что, Сквилла? — спросил я, когда в голове у меня прояснилось. — И на что же ты надеешься, вшивый боров? Думаешь, что эти штучки помогут тебя вывернуться из безнадеги, в которой ты увяз по уши? — Не ожидая ответа, я повернулся к сидевшему на стуле. — А как идут ваши дела, Франчелли?