История северных народов (Магнус) - страница 76

Рассказав о деяниях короля Кристофера, я считаю нужным рассказать и о подобной жестокости короля Домалди, шестьдесят третьего урожденного в Швеции властителя, описанного господином архиепископом Упсалы в VII книге его «Истории». Когда королевство постигли тяжелейшие бедствия, его вассалы и сообщники собрались и под предлогом защиты страны и обездоленных объявили себя слугами справедливости и всеобщего блага, хоть на самом деле были они врагами граждан и добродетели. Их лошади пожирали обильные запасы зерна, в то время как несчастные родители, не имели даже куска хлеба для своих погибающих от голода детей. И не за что им было купить хоть толику хлеба, и нечего было продать, чтобы приобрести пищу, ибо так ограбил своих подданных отец правящего короля Висбур, что не оставалось зерна ни для посевов, ни для спасения жизни умирающих детей.

Когда же голод охватил не только Гётеланд, но и обычно обильный съестными припасами Свеаланд, жрец Одина из капища в Упсале объявил, что единственным средством избежать погибели всей земли будет человеческое жертвоприношение богине Церере, чей культ пришел в Упсалу из Греции, и жертвой этой должен быть злейший враг рода человеческого, король Домальди. Его надлежало заковать в цепи и доставить в Упсалу, где и совершить жертвоприношение. И было сделано так, как сказано оракулом богов. Домальди был схвачен возмущенным народом, закован и отвезен в Упсалу для жертвы Церере или ее зятю Плутону. И после того все свершилась, по предсказанию: повсеместно выдались богатые урожаи и наступило всеобщее изобилие. Упомянутый архиепископ в своем сочинении «История» (кн. VIII, гл. XVII) писал, что голод в Свеаланде и Гётеланде случился не из-за бесплодия земли, способной обеспечить всех едой и питьем, а потому, что земледельцы из года в год воевали, сменив орала на мечи. Поэтому великое множество людей, избранных по жребию, покинули родину с тем, чтобы отыскать новые места обитания, вследствие чего и было создано королевство лангобардов в Италии.

Следует дополнить рассказанное ранее сообщением миланского епископа Датия, который писал, что несколько лет спустя после событий, описанных в предыдущей главе, в его диоцезе царила такая нужда, что люди, не имея хлеба, поедали мерзкие отбросы, а одна женщина, движимая голодом, пожирала даже мясо собственного сына. Италию в те времена терзали два несчастья: осада Рима, сопровождаемая ужасным голодом, а также постоянные беспорядки и волнения в народе. Распространение голодных бунтов можно было бы пресечь, перекрыв дороги, если бы охраняющие их войска не опустошали по ночам нивы земледельцев, собирая созревшие злаки, а затем продавая хлеб по безмерно высокой цене. Всему этому сопутствовала чума в осажденном Риме, порожденная голодом и отвратительными продуктами питания. Эти несчастья Рим переживал потому, что соблазненный греками