Наконец посла привели во дворец, где его ожидал великий князь с подвластными ему князьями; все тоже были облачены в роскошные одеяния. Великий князь сидел на троне поодаль от остальных князей, одетый в длинный, до самого полу, бархатный кафтан, отороченный крупным жемчугом и бриллиантами. В руке он держал посох, верхняя часть которого была украшена золотой инкрустацией, а нижняя — отделана чистым серебром. На голове у него была митра — на их языке КАЛПАК — из чернобурой лисы, которая в тех краях ценится дороже всех мехов, превосходя ценою даже соболей. Когда затем посол вошел в тронную залу, все приведшие его для представления великому князю, пали перед ним ниц и три или четыре раза ударились головами о землю, тем самым выказывая великому князю свое глубочайшее почтение, как это принято у московитов. Послу с сопровождавшей его свитой из 12 человек через служителя, который там именуется ПРИСТАВ, было указано оставаться у входа на расстоянии 50 футов от великого князя и не трогаться с места. Там они и оставались, пока посол произносил приветствие великому князю, затем он вручил королевское послание назначенному для того приставу, чтобы тот передал его своему властелину.
Был и другой случай, когда посол великого князя в Польше отказался принять послание от польского короля, потому что великого князя в нем не назвали ЦАРЕМ РУССКИМ, что означает Кесарь Всея Руси, так как титул царя присвоил ему митрополит, а для такого титулования поляки считали это недостаточным, и позже польский король был вынужден отправить в Москву своего собственного посла. Тот посол был также введен приставом с большой свитой, чтобы выставить напоказ все великолепие московского князя. Однако довольно о том, как московиты принимают послов.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
О жестоком убийстве итальянского посла
Непревзойденный и достойный всяческого доверия славный германский историк Альберт Кранц в своей книге «Вандалия» повествует о том, как жестоко был наказан один итальянский посол, который, разговаривая с князем московитов, не обнажил голову. А когда в свое оправдание он сослался на обычай свой страны, согласно которому, никакой властитель не оскорбляется тем, что посол разговаривает с ним, не обнажив голову, князь рассвирепел и приказал прибить шляпу гвоздями к голове посла, издевательски заявив, что таким деянием он никоим образом не нарушает подобного обычая, а лишь укрепляет его[207]. Этим жестоким поступком он снискал себе такую жуткую и позорную славу среди властителей всего мира и их послов, что в дальнейшем даже самые могущественные князья московитов, чтобы избежать обвинений в таких варварских преступлениях, ни при каких обстоятельствах не позволяют себе подобных безумств и диких выходок. Однако память об этой неслыханной жестокости все еще пробуждает страх и предположения, что последующий властитель может быть не меньшим чудовищем. В книге говорится и о том, как некий кардинал, слишком усердствуя в распространении христианской веры и ратуя за воссоединение церквей и конкордат с Московией, был казнен самым бесчеловечным образом: с него живого сняли кожу