От нашей квартиры до отеля идти всего несколько минут, поэтому я решаю отправиться пешком, осматривая достопримечательности Эдинбурга, погребенные под снегом. Здесь так невероятно красиво, что иногда мне кажется, будто я живу в сказке, особенно сейчас, когда все каменные здания покрыты слоем глазури.
Конечно, многие, кого я встречаю на улице, ворчат. Снег в феврале не редкость, но люди настроены на весну, и гора белых хлопьев вполне может заставить их почувствовать досаду.
Но только не меня! Когда я росла в Сан-Франциско, никогда не видела снег, поэтому каждый раз, когда подобное происходит здесь, я извлекаю из этого выгоду. Однажды на Рождество мы поехали на север, чтобы повидать дедушку Лаклана, и мне показалось, что я оказалась в каком-то гребаном рождественском фильме. Ладно, больше походило на фильм «Рождественские каникулы», чем, скажем, на «Эту замечательную жизнь», но все же «Магия».
Итак, я спешу, стараясь не поскользнуться на мокрых дорогах, улыбаясь встречным прохожим. Я не просто взволнована тем, что Лаклан увидит всех, для меня это тоже подарок. Я не видела Стеф, Николу, Брэма и Линдена со дня нашей свадьбы. Это было безумное время, но все они были там ради меня. Я хотела вернуться в Сан-Франциско, чтобы повидать братьев, так как в прошлый приезд видела их последний раз, но, честно говоря, теперь, когда моя мама умерла, мне трудно чувствовать тягу к этому городу. Теперь Эдинбург мой город.
И какой же он красивый. Я сворачиваю за угол на Принсес-стрит и тут же достаю телефон, чтобы сфотографировать замок на холме, окруженный снегом.
Затем продолжаю идти, пока не оказываюсь в отеле.
Место чертовски модное, и я рада, что друзьям удалось остановиться здесь. Хотя кого я обманываю, у них у всех есть деньги, особенно у Линдена, теперь его вертолетный бизнес действительно процветает.
Стеф написала мне раньше, когда они вышли из самолета, потом еще раз, когда зарегистрировались, так что я знаю номер их комнаты. Я сказала, что приду и постараюсь не дать им уснуть, потому что знаю, первое, что они захотят сделать после этого чертовски долгого перелета из Сан-Франциско в Эдинбург, — это поспать. Но так лишь испортят себе весь режим до конца поездки.
Я поднимаюсь на лифте и иду по темным коридорам, ища нужный номер. Здесь немного жутковато, словно водятся привидения, хотя нет ничего менее страшного, чем шотландский призрак. Акцент такой смешной. Знаешь, да, бу, тупица ты этакий!
Наконец я подхожу к их двери и слышу, как за ней вопит ребенок.
Да уж, отличненько.
Видите ли, я не умею обращаться с детьми. Ладно, мне с ними хорошо, и они мне нравятся, но я не хочу иметь собственных. Слаба Богу, Лаклан со мной солидарен, и кто станет его винить? Но люди порой считают меня странной, что вполне взаимно. Вероятно, это одна из причин, почему мы так хорошо ладим с Кейром и Джессикой, они тоже не собираются заводить детей, хотя кто знает, все может измениться. Предатели.