Самым проблематичным оказалось устроиться на древке. Сначала думала посадить товарищей сзади, чтобы самой лучше видеть дорогу. Но моя строптивица тут же задрала метловище в небо, отчего лишние наездники просто-напросто скатились в сугроб.
– Не свалимся, говоришь? – отплевываясь от снега, буркнул оказавшийся снизу Джереми.
– Ну, взбрыкнула, бывает, – пожала плечами я и рявкнула: – Не шали! Давайте, тогда так: кто-то садится передо мной, кто-то сзади.
Друзья едва не переругались, решая кому какое место достанется. Ну ей-богу как дети малые!
Лететь было странно. Мои руки обнимали за талию Лерни, сзади прижимался всем телом Джереми. Вроде бы ничего предосудительного не делаем, а щеки горят аки маков цвет, ноги в тонких колготках и непокрытую голову морозный ветерок обдувает, а мне даже жарко. А еще эмоциями ребят едва ли не захлебываюсь, так их впечатлил вид сверху, скорость, крутость виражей и отсутствие необходимости тратить магический резерв. Сильные маги конечно тоже могут летать, но это как я поняла совсем иначе воспринимается.
К тому моменту, когда добрались до места, страсти и эмоции поутихли. Мы заранее снизились, осторожно петляя между верхушек деревьев. Жутко хотелось пить. У меня всегда так, когда нервничаю. Еще и в сгустившейся темноте сложно что-то рассмотреть на поляне. И тут на помощь пришел Лерни, безмолвно протянувший какую-то фляжку. Что там спрашивать не стала, думала вода, и потому от души хлебнула, едва тут же не выплюнув жутко горькую гадость. Друг, заметив мой порыв, вмиг зажал мой рот ладонью. Пришлось через подкатывающую тошноту сглотнуть. Миг, и я… Прозрела!
Нет, ну я вообще когда-нибудь начну учиться на собственных ошибках? Тогда ликуна хлебнула, теперь это. Да, безусловно, все это полезно и даже нужно, но я-то водички хотела!
Не веря собственным ощущениям, взглянула в небо. Светло-голубое, с безумно яркими звездами. Вокруг лес, и каждая веточка отчетливо видна, как и распростершаяся перед нами поляна с выложенными на притоптанном снегу пентаграммами. Здесь явно готовились провести какой-то обряд. И судя по их количеству, мы не ошиблись: именно сюда притащат белых. Одна большая фигура располагалась по центру, за ней шел первый круг из фигур немного меньшего размера, а к тем примыкали, образуя внешнее кольцо, маленькие, в десяток локтей в диаметре пентаграммы. Итого… Сорок семь!
Пока рассматривала все это, мурашки по телу ползли. Что-то страшное должно случиться. Ни о чем подобном в библиотеке я не читала, да и в бытность моего служения Верховной такого ни разу не делали.