— Да зачем я тебе?
— Ну я же не спрашиваю, зачем тебе Серов.
— Я люблю его.
Райда невозмутимо пожал плечами:
— А я хочу тебя. С тех пор, как увидел тебя на пороге моей мансарды в Питере, прямо захотелось отбить тебя у твоего парня. Но тут у меня ноль шансов, я вижу, не слепой. А вот на тело твоё я вполне могу рассчитывать. Да, это манипуляция. Да, считаю момент как никогда подходящим. И да, это не делает мне чести, но мне плевать… Хочу себя побаловать и не вижу причин этого не делать. Так что тебе решать. Жизнь твоего парня в обмен на ночь моего удовольствия, — и он широко повёл рукой. — Думай. Ночь уже началась, но она ещё длится. Хотя… Кто знает, может быть, у тебя есть ещё пара мест, где ты можешь разжиться тарками. Тогда отправляйся туда, какие проблемы?
Говорят, что выбор есть всегда. Но в этой ситуации я его в упор не видела.
— Откуда я могу знать, что ты меня не обманешь?
— Ты не можешь этого знать, — серьёзно сказал он. — Но я знаю. Договор, даже устный — это святое.
— Хорошо. Я согласна.
— Это правильное решение.
Он сам раздел меня.
Его руки оказались тёплыми и сильными, а тело было красивым и неплохо пахло. И он знал толк в ласках. Только от каждого его прикосновения мне хотелось провалиться сквозь землю.
До Макса у меня были мужчины, но никогда не было нежеланных. И это оказалось настолько мучительно, что будь у меня нож под рукой, я, наверное, воткнула бы его в этот идеальный торс, что мерно двигался, нависая надо мной.
— Знаешь, что… — сказал он вдруг, отстранившись. — Ты бы как-нибудь повеселее смотрела что ли…
— Может, тебе тут сплясать?
— Не надо плясать. Но и делать такое лицо не надо. У нас всё по обоюдному согласию. Я не садист, и когда женщина кривится, как под пыткой, мне никакого кайфа… А договор был: твой парень в обмен на удовольствие. Я же не заставляю тебе проявлять инициативу, можешь лежать красивым бревном, но пусть бревно хотя бы улыбается.
— Хорошо.
Мы продолжили. Он делал мне очень больно. Я улыбалась.
Когда рассвело за мутным непрозрачным окном, Райда вышел из молчаливого оцепенения, в котором пребывал последний час, снял руку с моей груди и резко сел, спустив ноги с кровати.
Помолчав ещё немного, он повернулся и внимательно посмотрел на меня.
— Жаль, — печально сказал он.
Мне совершенно не хотелось знать, о чём именно он жалел. Поэтому я ничего не ответила.
Райда наклонился, поднял свои шаровары, натянул их и снова повернулся ко мне.
— Пойдём, провожу тебя в ванную.
— Просто покажи, где вход, чтобы все стены не ощупывать. Обойдусь без провожатых.