Гоблин и Одноглазый застонали. Одноглазый завел себе под нос что-то вроде обратного отсчета. Молчун трясся, разъяренный идиотизмом происходящего. Полночь выглядела, скорее, заинтересованной. В отличие от старичья она и понятия не имела о том, что вот-вот случится.
Ей пока не довелось столкнуться с истинной изнанкой этого мира. Голод, холод и людское скотство — вот самое плохое, что она успела увидеть.
— Два, один, и...
Прошло несколько секунд. Одноглазого нынче покинуло чувство ритма.
— И... вот оно!
Раздались вопли, и четверку окутало плотным и ярким сиянием. Голова одного из мальчишек-беженцев лопнула. Все четверо разлетелись на мелкие кровавые кусочки. Обезумевшие от голода монстры не знали снисхождения.
Сияние уплотнялось, свиваясь в нити света, и вгрызалось в кровавое месиво, пронизывая его насквозь.
Одноглазый обратился к Молчуну:
— Там было больше затаившихся тварей, чем ты предполагал.
Молчун заворчал, что свидетельствовало о том, насколько он был раздражен.
Полночь разок вскрикнула, а потом просто пялилась. Ее лицо приобрело угрюмое и враждебное выражение, подобное тому, с которым она глядела в спину Ржавому в тот знаменательный день. Тогда ей тоже ненадолго стало страшно.
Тем временем, Одноглазый заявил, что все происходящее дерьмо — вина одного лишь Костоправа, потому что он настолько сильно огорчил свою подружку в Башне, что та пожелала ему и его друзьям сдохнуть самой жуткой смертью из всех возможных.
Я одернул его:
— Я буду искренне признателен, если ты, в конце концов, повесишь эти шутки на гвоздик.
Он оскалил на меня отвратительные зубы и повернул свою гадкую шляпу на пол-оборота. Он был воодушевлен. Ему удалось залезть под кожу Его Невозмутимости Костоправу.
— Я предполагаю, мы можем заключить, что к этим оголодавшим духам нас подтолкнули. Но, возможно, за этим кроется нечто большее, чем простое желание вывести нас из строя?
Компания колдунов по-военному слаженно подняла глаза, когда по земле рябью скользнула тень. Я тоже посмотрел наверх и увидел мелкого стервятника, который присоединился к двум, уже кружившим в воздухе. Совсем молодой, не так давно покинувший гнездо, он постигал у мамаши и папаши науку прибирать всякую падаль.
— А что, если Госпожа может контролировать голодных призраков, когда они занимают чье-то тело?
— Она может учинить из этого нечто наподобие Взятия? — спросил Гоблин. — И заполучить власть над Отрядом?
— Это просто мысли вслух.
— Да это же охренительно точно все объясняет! — завопил Одноглазый. — Ради всех богов, ты бы мог в этом поучаствовать, Костоправ!