Кто и когда доложил Матвею Хвостову о перестрелке на Троекуровском кладбище, навсегда осталось загадкой. Правда, «источник информации» не уточнил, кто и кого «гасил» среди старых и новых могил, но сам факт наличия, а потом таинственного исчезновения двух, а то и более трупов на территории вверенного объекта привел Хвостова в бешенство.
Он тут же вызвал смотрителя кладбища и устроил ему такой грандиозный разнос, что стены дрожали. Маленький лысый смотритель равнодушно глядел прямо перед собой и ждал, пока начальственный гнев иссякнет.
— Извольте объяснить, Владлен Амосович, — сцепив руки в замок, произнес Хвостов. — Почему вы сами мне не доложили, что на кладбище был такой… инцидент? Кто и с кем там затеял разборку?
— Удивляюсь я, и какой же «доброжелатель» вам мог такую ерунду донести? — пробормотал Загряжский, вытирая платком потную лысину. — Не было никакой перестрелки… Никакой разборки… Во всяком случае, с участием моих работников. А за бандитов я не отвечаю. Да и, в конце концов, наличие трупов на кладбище — дело обычное. Одним больше, одним меньше…
Хвостов прищурился и хотел уже выдать смотрителю кладбища, носившего знаменитую на Руси дворянскую фамилию, очередную порцию нравоучений, уже открыл было рот, чтобы объяснить ему, почем нынче совесть, но вдруг вообще раздумал что-то говорить. Понял — бесполезно. Сказал только:
— Там на некоторых памятниках остались следы пуль. Чтобы завтра же навели порядок. Понятно?
— Да чего уж… Наведем. Только никаких следов от пуль я там не видел. Вы еще скажите, что там из базук стреляли…
— Насчет базук не знаю, а вот взрывы и стрельба на вверенном вам кладбище стали «обычным» явлением. По вашему же выражению. Где ваши сторожа, в конце концов? То у них могилу взрывают два раза подряд, то перестрелку затевают… Разберитесь. Иначе обещаю вам большие неприятности. Вплоть до увольнения.
Отправив Загряжского восвояси, Хвостов надолго задумался. Ситуация явно выходила из-под его контроля. Матерые кладбищенские смотрители не только отказывались считать его полноправным начальником, но и открытым текстом игнорировали все распоряжения Хвостова. За всем этим угадывалась толстая волосатая лапа заместителя мэра, имевшего право дезавуировать приказы своего слишком самостоятельного подчиненного. Нужно было что-то решать.
Матвей Иванович уже достаточно долго пребывал в должности «кладбищенского директора», чтобы постичь все нюансы этой службы. Теперь он считал себя более-менее зрелым специалистом московского «погребального дела» и мог позволить себе говорить с «корифеями» на равных. Ежемесячные совещания, которые он созывал до этого, сводились всего лишь к отчетам лиц, ответственных за какое-либо направление похоронного бизнеса, сам он в основном слушал и вникал. Нынче же предстояло расставить все точки над «i».