Почему-то мы оба здорово развеселились. Смеёмся и смеёмся, как двое малых детей, стоя на краю этого мерцающе-сумеречного мира.
Становится всё холоднее. Так же медленно, но верно в небе гаснут последние сполохи света.
— Знаешь, Мицуха, — я называю её по имени, и мне вспоминаются долгие игры с друзьями на улице после школы, которые всё равно когда-нибудь неизбежно кончаются, и нужно со всеми прощаться и идти домой. — Нам ещё нужно успеть кое-что сделать. Послушай меня...
Я рассказываю ей о плане, который мы разработали с Тэсси и Саечкой. Она слушает меня с таким похоронным выражением на лице, что мне кажется: она всё помнит. Ту ночь, когда с неба падали звёзды, когда исчез её городок. И тот момент, когда она умерла. Она ничего не забыла. И сегодняшняя ночь для неё повторный дебют...
— Она уже здесь, — говорит Мицуха дрожащим голосом, глядя в небо.
Я перехватываю её взгляд — и тоже вижу слабый силуэт кометы Тиамат, уже начинающий проступать в тёмной части неба на западе.
— Всё сработает, как задумано. Мы успеем! — уверяю я столько же её, сколько и себя самого.
— Я сделаю всё, что смогу, — обещает она. — Ах, смотри! Час суморочья уже...
Пока она говорит, я замечаю, что её фигурка на глазах превращается в бледную тень.
— ...уже истекает, — заканчиваю я за неё.
Последние отсветы заката почти не видны. Ночь почти полностью вступила в свои права. Пытаясь унять вдруг разыгравшуюся в сердце тревогу, я улыбаюсь Мицухе и как можно более жизнерадостно говорю:
— А вот так мы не забудем друг о друге, даже когда проснёмся!
Достав из кармана маркер, я беру её левую руку в свою и пишу своё имя на её ладони. И затем передаю маркер ей.
— А теперь ты напиши своё имя на мне!
— Отличная идея!
Она расплывается в улыбке, как распускающийся цветок. А потом берёт мою правую руку и начинает писать.
Клац! Внезапно я слышу какой-то сухой и короткий треск у себя под ногами.
Смотрю себе под ноги. Маркер упал на землю.
— А?
Поднимаю глаза — и больше не вижу перед собой ни души.
— Что за...
Озираюсь вокруг.
— Мицуха? Эй, Мицуха! — кричу я всё громче.
Никакого ответа.
В подступающей панике я бесцельно слоняюсь по окрестностям. Всё вокруг меня утопает в голубовато-чёрной мгле. Подо мной расстилаются плоские чёрные облака, под которыми смутно темнеет почти неразличимое озеро Итомори.
Мицуха исчезла.
Ночь пришла.
Я снова в своём собственном теле, в будущем, три года спустя.
Смотрю на свою правую руку. Плетёнка-кумихимо исчезла. На ладони осталась только одна-единственная черта — начало имени, дописать которое его хозяйка не успела. Я легонько провожу по этой черте пальцами.