Но зачем он успокаивает меня? Где его насмешки? Почему не тыкает в лицо правдой? Оборотень может сейчас сказать тысячи обидных фраз. И я не смогу возразить. Может добить. Легко играючи. Но он этого не делает. Почему?
— Я была… как те… самки… также повелась на него… даже больше… вышла замуж… — делаю за него его работу. Говорю правду, убиваю себя ей. Режу. Кромсаю. Хватит самообмана. Пора прозреть. Окончательно. Полностью.
— Нет, — неожиданно вздрагивает. В глазах улавливаю отражение своей боли. Кажется, даже дыхание волка стало хаотичным, прерывистым. — Нет. В них преобладает только примитивная похоть. Желание утолить низменные потребности. Ты же хотела отмыть его. Поднять немного выше. Вытянуть свинью из грязи и очеловечить. Только не учла одного…
— Что? — заворожено смотрю на оборотня. Впитываю каждое слово. Странный момент. Пугающий. Завораживающий. Волшебный.
— Подобное тянется к подобному. Особи, как Джек и те самки, наслаждаются грязью, — наклоняется еще ниже, трется носом о мою щеку. — У них природный инстинкт измазать того кто чище. Утянуть к себе на дно. Им не удалось тебя замарать. Это породило еще больше злости и зависти.
— Не смеши. Какая еще зависть! Они… они… я была посмешищем… — закусываю губу до крови.
— К тебе не липла грязь. А они подсознательно понимали — их удел — вот такие жалкие самцы. Судьба — ползать в экскрементах. Ведь нормальный самец учует нутром вонь. Не подпустит к себе падшую самку.
Замираю. Забываю, как дышать. Впитываю в себя его слова. Они живые. Исцеляющие.
— Ты была выше их. Поэтому они объединились в стаю, чтобы было легче уничтожить.
Одним едва уловимым движением слизывает выступившую на губе кровь. Закрывает глаза. По лицу оборотня проходит волна блаженства. Четкая. Осязаемая. Искренняя? Натуральная?
Нет. Я снова вижу то, чего нет. Он просто пожалел меня. Видел весь этот стыд. Позор. Я настолько жалкая, что он не может добить. А я не сомневаюсь — собирался.
Он видел не раз эти унизительные кадры. Подозреваю, показал не все. Он знает о моей жизни больше, чем я сама. Как же стыдно. Кровь приливает к щекам. Стыд печет кожу. Оставляет ожоги внутри.
— Стыд лишний… Вивьен, — его ноздри трепещут. Он вбирает мои эмоции, поглощает их. — Ты была правдива в своих проявлениях и намерениях… в той ситуации. Искренности стыдиться не стоит. Она заслуживает восхищения.
Мы замираем. Глаза в глаза. Близко. Нет слов. Никаких движений. Только неведомая сила бушует между нами. Одна на двоих. Единая. Загадочная. Волшебная. Она входит под кожу. Блуждает от меня к нему. Заставляет оторваться от земли. Путешествовать по коридорам черно-золотой вселенной.