Мне хочется рассмеяться в ответ на ее угрозы, но вместо этого я беру ее за запястья и немного отстраняю от себя.
— На «Вы», девочка, на «Вы». Хозяина надо называть на «Вы».
Она судорожно сглатывает, но взгляд не отводит.
— Что ты себе позволяешь? — Костров опять кидается на меня и пытается взять за грудки.
Мне ничего не остаётся, как опередить его и отшвырнуть на диван.
Милана пытается освободиться из моего захвата. Чем вызывает у меня хищную улыбку.
Давно у меня не было такой дикарки в постели. То, что она там окажется и уже совсем скоро, я не сомневаюсь.
Разворачиваю ее спиной и прижимаю за талию к себе. Так мне легче ее контролировать. Она бьет меня по рукам, царапает.
Несмотря на патовость ситуации, член сразу же реагирует на близость молодого горячего тела.
Сука. Ещё не хватало, чтобы я потерял контроль над ситуацией из-за какой-то целки. Но понимаю, что сейчас разговор стоит прекратить. И в этом есть своя прелесть — растянуть мучения жертвы.
— Наш разговор не закончен, — говорю я Кострову, все ещё удерживая трепыхающуюся Милану. — Через пять минут вас здесь быть не должно.
С этими словами отпускаю Милану и она сразу отскакивает от меня к окну.
Через пару дней, когда все юридические формальности завершены, я решаю навестить Кострова уже у него дома.
Мне не терпится сделать очередной шаг в этой многоходовой партии мести. И получить заслуженный бонус.
Да, зачем скрывать. Себе я могу признаться. Мне нужна Милана Кострова. Нужна в мою постель. Я должен ее трахнуть. Порвать ее. Насладиться ее слезами. Оттрахать ее так, чтобы ей ещё долго не хотелось этого ни с кем другим.
А потом выкинуть. Из своей жизни и своей башки.
Каждое прикосновение к ней слишком остро отзывается во мне.
Эта маленькая целка смогла зацепить во мне какие-то струны, которые никому цеплять нельзя.
Все девки нужны лишь для одного. Чтобы их трахали. Туда, куда захочет хозяин.
И Милана Кострова не исключение. Такая же сука, как все. Только ещё не тронутая. Берегла себя, небось, для «самого лучшего и любимого». Для такого, как Стасик.
А достанется мне! В этом я уверен. И я хочу этого. Хочу сделать так, чтобы она возненавидела мужчин. Чтобы после того, как я выставлю ее, она ещё долго не давала никому прикоснуться к себе.
Эти мысли не покидают меня всю дорогу до дома Костровых.
Дверь мне открывает сам Костров. Небритый, небрежно одетый, со стаканом в руках он молча распахивает передо мной дверь и уходит в глубину комнат.