Сказки Пятиречья (Бунькова) - страница 48

- Вот хочу тебя спросить, - начал Фергюс, оттащив ее руку от лица и с улыбкой погрозив ей пальцем. – Сколько тебе лет?

Тюлли на минуту задумалась, а потом спросила:

- А сколько мне нужно? Они вкусные? Большие?

- Кто? – растерялся Фергюс.

- Леты, - пояснила Тюлли, доверчиво глядя на него большими черными глазами.

- А…м… не знаю. То есть их нельзя потрогать. Год – это промежуток времени. Как мгновение, только дольше. Намного дольше.

- Что такое мгновение? – тут же спросила Тюлли.

- Ну, это маленький промежуток времени. За мгновение можно только моргнуть один разок. Вот моргни.

Тюлли послушно хлопнула ресницами.

- Вот. Мгновение прошло, пока ты моргала.

- Я не понимаю, - забавно нахмурилась Тюлли.

- Чего?

- Зачем нужны мгновения.

- Ну, - Фергюс задумался. – Мгновения складываются в минуты. Минуты – в часы. Часы – в дни. Дни – в месяцы. Месяцы – в годы, а те – в столетия и тысячелетия.

Тюлли наклонилась вперед и приставила ладошку ко рту. Фергюс тоже наклонился вперед и подставил ухо.

- А куда ты их складываешь? – шепотом спросила Тюлли и принялась глазеть на мага.

- Они сами складываются, - так же шепотом ответил Фергюс, чувствуя, что сходит с ума. Тюлли села ему на колени и сказала на ухо:

- Они странные, эти мгновения.

- Почему? – не мог не спросить Фергюс, офонаревший от всего происходящего.

- Ну как почему. Они проходят мимо, только когда мы моргаем. А когда не моргаем, они где-то складываются, - пояснила Тюлли, обнимая мага за шею и обнюхивая его фиолетовые волосы, после высыхания ставшие похожими на высохшую под солнцем тину.

- Слушай, Тюлли, - Фергюс замер под натиском ее исследовательской деятельности, чувствуя, как по телу пробегают приятные мурашки. – А ты вообще откуда такая взялась?

Тюлли задумалась над ответом, вспоминая, что на эту тему говорил Атуан.

- Из матери, наверно, - наконец, на полном серьезе заявила она.

И Фергюс понял, что задавать ей дальнейшие вопросы бесполезно.

На ночлег они устроились поближе к кустарникам, где не так сильно дуло влажным речным воздухом. Лягушки на реке орали как резанные, но путники так устали, что их это уже не беспокоило. Кое-как натянув что-то вроде шатра или палатки, они закутались в одеяла и прижались друг к другу. Сначала Тюлли уложили между Илиганом и Атуаном, но после того, как девушка дважды попыталась закинуть на эльва свою тяжеленную ногу, тот не выдержал и ушел спать к козе, предоставив Фергюсу право быть соседом Тюлли. Ее это не особенно обеспокоило: она вообще не заметила ни ворчания Илигана, ни перестановки, и крепко спала в окружении теплых тел. В свете растущей луны лицо ее мягко светилось безмятежностью.