Почему Рейнин прислал сюда лорда Бира? Он не подходит в мужья Элине, хотя бы из-за происхождения. Всё-таки девушек из Несса не выдают замуж за кого попало. Иларис тоже не благословили бы за него, несмотря на то, что она вдова. Так что же он совершил такого, что король отмёл в сторону вопрос происхождения? Что в нем такого есть?
Она непременно заставит Рейнина признаться. Так или иначе, она ни за что допустит его брака с Элиной. А он?
Бир её искушает, говоря, что увезёт, заберет навсегда, сделает своей, будет говорить ласковые слова. Он ведет себя так, словно Элины нет, точнее, она не имеет для него значения. Да он просто хитрый лис?..
Лучше думать так. Чтобы не искушаться. Что это меняет, в конце концов?
— Тебе его не жаль? Сколько собираешься издеваться над этим мужчиной? Мучить его? — по тонким губам стоящей рядом экономки скользнула усмешка.
Они вдвоем смотрели за окно, на площадь, где собиралась охота. Там распоряжался дядя Эрвик. Там собирались пестрыми стайками нарядные мужчины и женщины. Многие добирались сюда издалека ради этого дня.
— Не жаль, — покачала головой Иларис. — Мне кажется, что ему тоже интересно. Побеждать интересно, правда? А тот, кто испытал бы только досаду, мне не нужен. Такого и жаль не было бы.
Винья не знает про пари на золото.
— Ты ожесточилась, тогда, в Руате, — в голосе экономки ей послышалась горечь. — Это плохо, девочка. Есть мужчины, которых просто можно любить. Я жизнь прожила, я знаю.
Иларис не ответила. Ей не нравилось на самом деле, когда заговаривали о Руате. И чаще вспоминался тот вовсе недолгий промежуток времени, в который уместилось бегство из павшего и разгромленного Бентенура. Про то, что Бентенур пал к ногам другого Бира, старшего, она ни разу за последнее время и не подумала.
Луна, рваные облака. Глаза, глядящие на неё презрительно с опухшего, покрытого свежими ссадинами лица. Его явная неприязнь, почти ненависть — ей так показалась. Её ненависть, которая родилась, вылепилась, окрепла не сразу, а позже. Но к Бирам это, к счастью, не имеет отношения.
Как звали того человека? Его как-то называли его товарищи, разномастный и растрепанный сброд, который он привел с собой тогда. Ей это снилось, но, проснувшись, она не могла вспомнить имя. Ну и пусть, не так-то и хочется…
Она и лицо его не помнит почти. Зато помнится та луна, будь она неладна…
— Смотри, чтобы хоть кольцо не напрасно надела, — сказала Винья. — Играй, кто против. Это для них надо скорей получить своё, а нам, женщинам, вот в этом самое счастье, чтобы дразнить, искушать, и подольше! И лишь потом… Какой-то злодей рода человеческого придумал назвать это обязанностями. Так что играй, девочка. И что-то решится, может быть.