Апогеем этого всего явился случай в третьем классе, когда какой-то мальчишка на пару лет старше нас решил отобрать в коридоре мой пенал. Пенал был красивый, с множеством отделов, замочков и секретов, присланный мне в подарок одним из папиных друзей, сумевшим под шумок развала Советского союза иммигрировать в Германию. Многие жили тогда плохо, и пусть полки ломились от предлагаемых товаров, но что толку было в этом, если большинство не могло себе купить элементарного. Поэтому я со своим пеналом, сама того не понимая, бросалась в глаза.
Наш класс возвращался с урока музыки, а я, как всегда, замешкалась, со мной такое случалось — подтормаживать совершенно в житейский ситуациях, как, например, дойти из одного кабинета в другой. Кто знал, какие мысли могут навеять криво выкрашенные стены? Звонок на следующий урок уже прозвенел, поэтому я одна плелась по пустому коридору, когда неизвестно откуда взявшийся старшеклассник вырос на моём пути.
— Что это у тебя? — пробасил неизвестный мне мальчишка, и я с присущей мне наивностью протянула свой пенал, честно добавив:
— Дядя Коля из Берлина прислал.
Мне бы промолчать, но где я, а где социально-адекватное понимание действительности? Тогда многие грезили о загранице, надеясь однажды сбежать от той безнадёги, что творилась вокруг. Поэтому вещь “оттуда” сработала похлеще красной тряпки для быка.
Меня оттолкнули, но заподозрив в самый последний момент неладное, я всё же уцепилась за край пенала.
— Пшла вон, — велел мне парень. — Это теперь моё!
Я не испугалась, скорее удивилась нелогичности высказывания.
— Как оно может быть твоим, если это моё?
— А вот так, — хмыкнул “злодей”, со всей силой рванув несчастный пенал на себя, из-за чего я по инерции полетела на пол, прямо на колени, больно ударившись о гранитный пол.
Стало обидно. И опять-таки, даже не от боли, а от того, что случившееся просто не вписывалось в картину мира. Папа с мамой всегда меня учили правильному, прививая высшие ценности справедливости и равенства. Телевизора у нас отродясь не было, поэтому о том, что в этом мире возможно ещё и не такое, я догадывалась слабо.
Обиженно выпятив губу, я выдала самое обидное, на что был способен мой детский ум, извращённый тонной прочитанных книг:
— Ты — девиантная личность.
Парень, мало что поняв, но, видимо, догадываясь, что сейчас вряд ли его похвалили, скорее уж только что обложили незнакомым ему матом, насупился и зачем-то двинулся на меня. Сомневаюсь, что он бы рискнул ударить. Хотя правило, что “девочек бить нельзя”, в будущем ещё не раз сыграет со мной злую шутку. Но в тот момент поглощённость старшеклассника непонятной малявкой сыграла на руку… Орлову, которого отправили на мои поиски. Лёха с разгону врезался в парня, который был выше его на добрых полголовы и раза в два шире в плечах.