Вечером, ещё до дождя, Марсен куда-то ушёл, вернулся недовольный: в Римерфаре случилось происшествие. Какие-то подвыпившие парни пробрались в хранилище с фейерверками и случайно устроили взрыв, из-за которого не только пропал весь порох, но и пришли в негодность пушки. Марсен не сомневался, что это мэр Хорст не смог остаться в стороне и на всякий случай обезопасил себя, лишив возможных преступников шанса украсть не только порох, но и орудия.
Марсен, прихрамывая, ходил из угла в угол и говорил вслух:
– Это выглядит подозрительно. Лучше бы он просто отправил пушки в Порт-Акар. Понимаю, он не хотел дожидаться конца ярмарки, чтобы избавиться от пороха. Но теперь силы Порядка свяжут моё появление в Римерфаре со взрывом. Глупо полагать, что меня не заметили… Нам нужно быть предельно осторожными по пути во Флинтен.
Холлан сидел у стенки и безучастно наблюдал за Марсеном, как за маятником. Туда-сюда, туда-сюда… Шум дождя за окном, неровный свет свечей, выставленных в углу чердака, где путники нашли приют… Наёмника клонило в сон. Базиль внимательно слушал Марсена, но, кажется, мало что понимал. А Милифри сидела как на иголках.
Конечно, лениво думал Холлан, ведь до Флинтена рукой подать, оттуда примерно день пути до Дайса, а дальше наследнице придётся выполнить своё обещание и отправиться с Холланом домой. Скорее всего Милифри нервничала, потому что Марсен был всё так же холодно настроен к ней. Холлан не видел ни тени хоть каких-то романтических чувств между ними. Собственно, сама наследница, если и заговаривала с учителем, то все её вопросы касались Лиги и обучения воинским приёмам. Холлан не успел обдумать эту мысль: стоило Марсену замолчать и перестать мерить комнату шагами, Милифри подала голос.
– Марсен… Учитель! Мы так и не поговорили о битве.
– Это подождёт, сейчас у нас другие заботы.
– Но Марсен!
– Ты хорошо стреляла, Мили, – перебил наследницу молодой человек. – Нам следует отдохнуть перед дорогой.
– Я хочу обратиться к богам! – выкрикнула Милифри, а щёки её тут же залил румянец.
Отлично, подумал Холлан, прикрывая глаза. Теперь по закону Лиги учитель обязан её выслушать. Никакого спокойствия!
– Боги слушают тебя, и я слушаю, – устало произнёс Марсен, потирая лоб.
– Учитель, я не стреляла, – выпалила Милифри и замерла, ожидая реакции.
Холлан открыл глаза. На лице Марсена ничего не отразилось, и девушка неуверенно продолжила:
– Я отдала лук Базилю, это… это была его битва. Я не могла стрелять, понимаешь, Марсен? Я не могла стрелять в живых людей! Я знаю, что они враги, что культисты никого не щадят, но я просто не смогла. Я должна просить богов о прощении за трусость.