Тот ничего не ответил, только сжал в кулаке бумаги, которые передал ему милит.
— Не глупи, — повторил Алекс. И добавил ещё что-то, так тихо, что разобрать было невозможно.
— Всё, хватит болтать, — не выдержал милитский лейтенант. — Господин Лисар, вы арестованы и должны пройти с нами. Руки, будьте добры.
Щёлкнули наручники. На мощных запястьях Лисара они выглядели очень тонкими, совсем игрушечными. Но именно в этот момент до Нины дошло, что всё происходит на самом деле. Настоящие милиты, настоящий арест.
— Алекс… — окликнула она, отлипая от стенки. — Мы что-нибудь придумаем!
Лисар обернулся, спокойно покачал головой:
— Ты тоже не глупи, тёзка.
И вышел из квартиры.
Глава 5, в которой повторяется старая история
— Благородная Нинет, я вам предлагаю маленький заговор.
— А большой нельзя?
— Маленький, но с большими последствиями!
(к/ф «31 июня»)
— Что значит «как тогда»? — спросила Нина, едва стихли шаги на лестнице.
Силь не ответил, метнулся к окну, проследил, как арестованного сажают в автомобиль.
— Наружка есть? — уточнил Ракун, перебирая арфактумы.
— Напротив подъезда машина явно по наши души стоит. И ещё на углу какой-то дёрганный пацан маячит.
— Маловато.
— Не гарантирую, что вижу всех. Проверь лучше, они нам сюрпризов не оставили?
— Обижаешь. — Магос высыпал на стол обломки подслушивающих булавок. — В коридоре уже чисто, а дальше они не заходили.
— Зря сломал. Оставил бы одну, я б её просто отключила, а потом дезу пустили в нужный момент. — Нина поворошила бесполезные остатки. — Теперь-то можете мне объяснить, что всё это значит?
Силь снова не снизошёл. Удивлённо повертел мятые документы, словно уже успел забыть, что держит их в руках, скомкал окончательно, запустил в стену. Потом зачем-то подобрал, неловко расправил, вчитался.
Ракун тоже промолчал, только сграбастал подругу в охапку, уткнулся носом в макушку. Он всегда так делал, когда нуждался в поддержке, но гордость не позволяла просить вслух. Только сейчас Нина впервые чувствовала, как у магоса отчётливо дрожат руки.
Это пугало.
— Алекс же не виноват, да? Зачем ему кого-то взрывать? Он же мухи не обидит.
— Мухи, может, и не обидит, а человека однажды убил. — Ракун сильнее сжал объятья.
— Очень плохой человек был?
— Первосортная дрянь. Жалеть совершенно не о чем.
— Ты не прав, — подал голос Силь. — То, что тогда его оправдали, ничего не гарантирует. Если сейчас эта история всплывёт, а она наверняка всплывёт, журналисты в неё вцепятся как водоросль в добычу. И внезапно выяснится, что Алекс — хладнокровный убийца, Рита — несчастная жертва обстоятельств и меня, ну а я сам и вовсе мировое зло.