Долго обе женщины смотрели в долину. Баронесса еще раз переживала разговор, который был у нее с супругом, и казалось, что мысли фрау Виллинг были заняты отдаленными вещами.
- Почему Вы сегодня так удручены, дорогая подруга? У Вас ведь всегда находилось утешительное слово...
- Вы правы, милостивая госпожа, - ответила более старшая из них, - обычно я утешаю Вас тем утешением, каким я сама была утешена. Но сегодня Вы видите, как слаба еще моя вера, когда Господь находит необходимым подвергнуть мою душу испытанию. События, происшедшие в последние дни, отчетливо всплывают в моей памяти и очень меня беспокоят.
- О, фрау Виллинг, Вы давно уже обещали мне рассказать историю Вашей жизни. Не подходящая ли сейчас минута, чтобы немного поведать об этом? На Вас, наверняка, благоприятно подействует, если Вы выскажетесь.
- Возможно, Вы и правы, - задумчиво ответила пожилая дама, - я охотно это сделаю, если это Вас не утомит. Но перед Вашими глазами развернется совсем не радостная картина.
После небольшой паузы фрау Виллинг начала свой рассказ:
- Мой муж был владельцем большого красивого имения. Мы жили счастливо. У нас был ребенок, девочка, которую мы очень любили. Чтобы дать ей по возможности лучшее образование, в возрасте четырнадцати лет мы послали ее в город, в институт, который нам очень рекомендовали. Тогда мы совершенно не догадывались, что будем очень жалеть об этом шаге. Для дочери, воспитанной в нашем имении в простоте и богобоязни, переезд в город означал большое искушение. Мы сами не имели представления, какому влиянию мы подвергали свою дочь. Мария жила в семье, на которую обратили наше внимание хорошие знакомые. У этих людей тоже был ребенок, сын, который по соседству проходил обучение в большом торговом доме. К сожалению, мать молодого человека, женщина, уважаемая за честность, трудолюбие, умерла. Если бы мы только после ее смерти забрали дочь домой! Но Мария настояла на том, чтобы остаться в институте на третий год, и мы, в конце концов, согласились.
Едва прошел год траура, хозяин Марии женился на экономке. С приходом этой женщины в доме наступили совсем другие порядки, и мы обрадовались, когда наша дочь снова вернулась домой. Но как же сильно она изменилась в худшую сторону! Она больше не обращала внимание на наше имение. Городская жизнь с ее переменами избаловала ее, она была слишком хороша для наших условий и едва снисходила до разговора с моим мужем и со мной. Нас обоих она считала безнадежно отсталыми и намекала на это разными способами достаточно ясно. Вскоре наш дом стал похож на голубятню. У нас в гостях постоянно были молодые люди. Среди постоянных гостей числился и сын хозяина того дома, где жила дочь, будущий торговец. Его посещения беспокоили меня все больше, потому что я заметила, что он посвящает ей все внимание... Мой муж в то время был уже болен, и ему часто неделями приходилось лежать в постели, поэтому управление имением и забота о большом хозяйстве полностью лежали на моих плечах. Наконец, наш давний домашний врач сказал мне, что моему мужу осталось жить недолго...