- Я ищу корабль, госпожа, чтобы оказаться в безопасности, чтобы скрыться. Меня не должны обнаружить прежде, чем корабль выйдет в открытое море. Но вчера вечером я не нашел порта, собственно, я не понимаю, в чем дело...
Тетушка Мария ничего не говорила, она давала ему возможность высказаться...
Франс еще раз помедлил. Потом из него вырвалось:
- Я все расскажу вам, госпожа, все. Я своровал только два яйца и пару реп, это все, иначе бы я совсем умер от голода, это уж точно. А в бега я пустился по одной определенной причине: меня должны были отправить в сиротский приют. И, и... я лучше умру, чем пойду в сиротский приют!
- Но, дитя, почему ты сразу обо всем этом не рассказал?
- Я не смел, я не доверял вам, я боялся того высокого господина, который вчера вечером говорил со мной. Он, конечно, вернул бы меня домой, если бы я ему открылся. О, госпожа, нельзя ли мне остаться здесь, у вас? Может, у вас найдется какое-нибудь, совсем маленькое, свободное местечко для меня? Я буду делать любую работу! Я все могу, я буду исполнять каждое ваше желание, буду прилично вести себя, ну, пожалуйста!
Фрау Мария ответила:
- В любом случае ты мог бы остаться у нас на несколько дней, но что потом?
Тут Франс обеими руками указал на сад.
- У вас прекрасный сад, госпожа, но он немного запущен. Теперь самое подходящее время для сбора урожая яблок, да и груш со сливами - тоже. Почти на всех деревьях много засохших веток, их надо убрать. А на огороде полно сорняков, это тоже лишнее. Если не выполоть их, весной будет беда! А потом, цветочные клумбы! Осенние астры, подсолнечник, георгины - все это растет как попало, вперемешку, слишком плотно, и одно растение душит другое. А потом...
- Ты что, был садовником?
- Нет, госпожа, я жил у одного крестьянина; но часто я должен был делать многие другие работы. Проверьте меня, госпожа, вы увидите, какой порядок я наведу в вашем саду. Мне совсем не нужны такие вкусные бутерброды, как вчера вечером, обойдусь и черствым хлебом. И спать я могу где-нибудь в маленьком сарае, возле стены в саду, я почти два года спал в амбаре. Госпожа, проверьте меня! Я буду много работать и делать все очень хорошо, вот увидите, госпожа!
Голос его дрожал от волнения, от страха, что ему не позволят остаться. Он говорил себе, что уж если эта приветливая дама не оставит его у себя, то от того крупного серьезного мужчины и вовсе нельзя ждать ничего хорошего, да он, конечно, и не сможет говорить с ним так откровенно, как с госпожой.
Фрау Мария размышляла недолго.
- Как же тебя звать? - спросила она.