Вот опять тьмы иноземцев движутся по смоленской дороге и смотрят на зеленеющие холмы и леса, и зреющие хлеба и опять уверены, что будут владеть всем этим русским богатством, а народ непокорный сделают рабами.
Косо падают солнечные лучи на деревеньку Свиты. А район этот называется Пречистенским.
И к Пречистой обращена молитва Федосьи Виноградовой. Иконка маленькая, с ладошку, ею благословила Федосью покойная мать.
На иконке – образ Смоленской Богородицы, цветной печати, наклеенной на дощечку. Уголок оторван – много иконке лет, где и когда обрела ее матушка Федосьи, ей не ведомо. Но только хранит она ее в чистой тряпице, прячет так, что никто не найдет. А когда приходят вот такие минуты, как теперешняя, Федосья достает иконку матери – и молится.
Утром по деревне проехали немцы на мотоциклах – разведали, нет ли наших бойцов. И уже знали деревенские – следом идут войска, машины, орудия – занимают деревни, располагаются, а сама армия движется дальше, к Москве.
Наши отступали быстро, как-то очень поспешно, и непонятно почему. Но теперь, когда увидели в соседних деревнях немцев, их силу, стало ясно, почему не могут удержать их наши. Не остановить такую махину – так говорят.
И решила Федосья – старшего, Мишу, отправить с мужиками в лес – там будет наш отряд. А с малыми остаться дома – не успеть ни собраться, ни договориться с начальниками. Да мужики не больно-то и рассуждали – надо было поскорее уходить, чтобы не попасть в плен. Верили, что женщин, стариков да детей враг не тронет.
На иконе Богородица изображена по пояс. Правая рука лежит на груди, а левая поддерживает Богомладенца, Который в левой Своей руке держит свиток, а правой благословляет.
Смоленскую размеров больших, наверное, в рост человека, видела Федосья в Успенском соборе, куда еще девочкой водила ее мама, когда были в городе на Троицу. Дух у Федосьи занялся, когда они вошли в величавый собор, и увидела она весь в золоте иконостас и витые колонны, изукрашенные в зелень, и березки, и иконы, с которых глядели на нее и Спаситель, и святые отцы. Мать повела ее вправо, к ступенькам, которые вели на возвышение, где находилась Смоленская чудотворная. Мать объяснила, что надо перед иконой стать на колени, перекреститься, а уж потом можно и приложиться – и сразу же отходить, потому что много народа желает сделать то же, мешать нельзя.
И когда увидела Федосья глаза Богородицы и Богомладенца, сердечко ее вздрогнуло. Она опустилась на коленки, сама не зная, что делает. Мама говорила, что Богородицу надо о чем-нибудь попросить – о самом дорогом для тебя. Она обязательно исполнит, если просьба твоя чиста и от сердца идет. Но Федосья так и не решила, о чем просить, а просто прошептала, как шептали и бабушка, и мама – она слышала: «Царице моя Преблагая», – дальше шли еще какие-то сладкие слова, от которых замирало и таяло сердце, но их Федосья еще не знала.