Паузу прервал Коля и, как-то нарочито улыбнувшись, ответил:
– Да так… игрушка.
– Какая игрушка?
– Да машина, мам! – Мишка подбежал к игрушке, взял ее с пола и показал матери. – Гляди, она не заводная, а бегает! Коль, дай эту штуку, я покажу.
Он выхватил из рук брата пульт, нажал на кнопку, и машина задвигалась по полу.
– Видела, видела? Ее можно и туда, и сюда, во какая машинка!
– Осторожней, поломаешь! – Коля забрал у Мишки пульт. – На батарейках машинка. Дистанционное управление.
Надежда, немного придя в себя, спросила:
– А где же вы такую прелесть взяли?
– Да так, – как-то неопределенно ответил Коля. – Поиграть… дали.
– Кто?
– Да мальчишка один, ты не знаешь.
– Ну, ладно, играйте. Только осторожней, чтобы не сломать.
Она вышла из комнаты, пошла на кухню, чтобы приготовить ужин, и тут заметила, что хлеба на всех не хватит, надо сходить в магазин.
Прошла в большую комнату, к комоду, на котором стояло зеркало, цветы и разные безделушки, выдвинула верхний ящик, где в кошельке всегда держала деньги.
Денег в кошельке оказалось всего несколько рублей. А она твердо помнила, что было их намного больше. Да, больше – на семь рублей. Куда же они делись? Николай, что ли, взял? Но если он брал, то всегда говорил – так у них повелось.
– Коль, сходи-ка за хлебом, – сказала она старшему, и он с готовностью откликнулся, будто не хотел оставаться наедине с матерью.
Когда с работы пришел Николай, она спросила, не брал ли он из семейного кошелька деньги.
Не брал.
– Что же это, улетели, что ли? – спросил отец.
В комнате повисла тишина, стало слышно, как сопит Мишка, доедая кашу. Но вот он ее доел, положил ложку, и она звякнула о тарелку.
– Так что же, так и будем молчать? Если никто из вас не брал, так и скажите.
Молчание прервал Коля:
– Я взял.
– Т-а-а-к, – отец посмотрел на него пристально, будто видел в первый раз. – И для чего?
– Машинка очень понравилась.
– Машинка, значит? Ну и что же, что понравилась? Почему деньги без разрешения взял?
– Я знал, что вы не дадите.
– Почему это – «не дадим»?
– Потому что на жизнь не хватает.
– Ага. На жизнь не хватает, а украсть, значит, можно? Ты, значит, думал, что никто ничего не заметит?
– Думал.
– И вы так думали? – спросил отец, глядя то на Вовку, то на Мишку.
Вовка сказал «да», а Мишка ничего не сказал, только кивнул головой.
– Значит, все трое воры. Одна шайка-лейка.
– Нет, они не виноваты, – быстро ответил Коля, поднимая глаза. – Это я их подговорил молчать. Один я и виноват.
– Нет, все трое виноваты, – настаивал отец. – Хоть у одного из троих должна была появиться совесть? Или у вас ни у кого ее нет?