Неприятель оказывает в целом лишь разобщенное локальное сопротивление. Перед левым флангом на построенных укреплениях на участке Шуйца и Снопоть, у дороги Рославль – Юхнов его сопротивление более сильное. Здесь, западнее Новоникольской прорыв укреплений на Шуйце также удался… Трудные дорожные условия сильно осложняют продвижение вперед. Сегодня также лишь незначительная активность авиации».
Рано утром 4 октября прервалась проводная связь командующего Резервным фронтом с 43-й и 33-й армиями. С 10.30 между ними прервалась и радиосвязь, о чем было доложено в Генштаб. В этом же донесении в Генштаб сообщалось о прорыве немецких частей севернее шоссе, на Спас-Деменск: «противник с утра 4.10.41 продолжает развивать удар мотомехчастями во фланг и тыл 43 Армии в общем направлении на Спас-Деменск. Вспомогательный удар наносится вдоль Московского шоссе. К 8.45 противник перерезал шоссе танками в районе Легковка, Сутоки[12] и 12.00–12.40 бой шел на рубеже Любунь, Широки».[13]
В Генштабе это донесение было получено только в 17.20. Подобная задержка на 4–7 часов передачи и получения Генштабом сведений не могла не повлиять на оперативность его последующих решений.
Тем не менее, как видно из этого донесения, к вечеру 4 октября Генштаб уже был информирован, что после двух дней боев связь штаба Резервного фронта со штабами 33-й и 43-й армиями утеряна, т. е. штаб Резервного фронта не знает, что происходит на направлении главного удара немецких войск. По обеим сторонам от Варшавского шоссе продолжаются сильные бои, сместившиеся уже на 45 км от начального места прорыва, т. е. немцам по шоссе оставалось пройти до Юхнова 100 км.
В этот же день, 4 октября, о тяжелой обстановке, сложившейся на Западном и Резервном фронте, докладывал И. В. Сталину и начальнику Генштаба КА Командующий Западным фронтом И. С. Конев:
«В связи с создавшимся положением, я 4 октября доложил Сталину об обстановке на Западном фронте и о прорыве обороны на участке Резервного фронта в районе Спас-Деменска, а также об угрозе выхода крупной группировки противника в тыл войскам 19-и 20-й армий Западного фронта со стороны Холм-Жирковский. Сталин выслушал меня, но не принял никакого решения. Связь по ВЧ оборвалась, и разговор прекратился. Я тут же связался «бодо» с начальником Генштаба маршалом Шапошниковым и более подробно доложил ему о прорыве на Западном фронте в направлении Холм-Жирковский и о том, что особо угрожающее положение создалось на участке Резервного фронта…».
Это означает, что 4 октября и Сталин, и Генштаб уже, совершенно точно получили сведения о том, что котел начал сжиматься и закрываться.