Девки гулящие (Куковякин) - страница 42

Дорычал татарин свою песню и на землю свалился. Прямо в грязь. Повозился немного как жук на спину перевернутый и затих. Ванька подошел, ногой его на живот перевернул. Так надежнее — рвотой своей хоть не захлебнется. Тащить до дома пьяного соседа не стал. Проспится — сам дойдёт. Руки ещё о всякую пьянь марать.

Назавтра, ближе к полудню татарин к Ваньке появился. У дверей встал и мнется.

— Ну, где пропадать изволил, заблудшая душа? — Ванька его с усмешечкой спросил.

Татарин вздохнул тяжело.

— Запировал, Ваня, я немного. — ответил татарин.

Видно было, что тяжело татарину с похмелья. Ванька поправить здоровье ему не предложил. Не за что — так из-за него одни проблемы.

— Что врач тебе сказал? Какой диагноз поставил и долго ли тебя лечить теперь будут? — продолжал мучить Ванька татарина вопросами.

— Извини, Ваня. Не ходил я к врачу. Не надо это мне. Всё у меня хорошо. Обманул я тебя. Выпить уж больно хотелось, а жена не даёт… — склонив голову ответил татарин.

— Ну дела… — только и смог сказать Ванька.

Татарин ещё что-то говорил в своё оправдание, но Ванька его уже и не слушал. Избавляться надо от такого помощничка. В малой малости он Ваньку обманул, а ну как в каком серьезном деле ни за понюшку табака под монастырь подведет. Пока в стороночку его отодвинем, а затем и кардинально вопрос решим — от пропажи бывших содержательниц публичных домов дорожка через татарина к Ваньке и сестрам идёт.

Марии тут же он велел в Бакули сходить и Федора, родственника их по матери пригласить на разговор. Службу безопасности всё же из своих лучше сформировать, а не на соседа-татарина надеяться.

В магазине Клобукова.

Вот уже второй день народ по Больше-Хлыновской ходил и дивился. Все три дома, что Воробьевым принадлежали, по фасаду были свежими еловыми ветками обильно украшены. Ну, а что вроде здесь такого — елки в Вяткой губернии совсем не диковинка, почти повсеместно растут. Веток их нарубить и наружность своего дома украсить закон не запрещает.

Ветки эти были не главное. Они только по краям вывешенные полотнища с надписями и рисунками обрамляли. Такого местное население ещё не видывало. На красном кумаче, он так-то ещё и синим бывает, красивыми белыми буквами было выведено — «Скоро открытие». Кумача не пожалели — размеры транспарантов были не маленькие.

Кроме полотнищ с буквами на каждом из домов имелись еще и оные с рисунками. По два на каждом. Там на рамы, что к фасаду крепились, уже белая ткань была натянута. На ней дамы красивые в модных иностранных одеждах были изображены. Вид они имели приличный, на женщин легкого поведения не походили даже отдаленно. На каждом из воробьевских домов такой рисунок красовался. Стой хоть час и на него бесплатно любуйся. Некоторые и стояли.