Подростки часто нуждаются в диалоге со своими родителями, потому что слишком много случаев, когда к пятнадцати годам взаимоотношения сторон уже нарушены. Дети завидуют тем, у кого «понимающие» родители. Но и они не смогли бы помочь своим чадам, если бы позволили им жить независимо от них с тринадцати лет. Свобода не значит «делай, что хочешь». В то же время дети должны чувствовать, что они могут спокойно высказать все: вопросы, сомнения, критику, точку зрения. Они должны видеть нашу искреннюю заинтересованность во всем, что они делают и думают. Не надо лезть в душу, но все наши слова и поступки должны способствовать открытым взаимоотношениям. Если нет полного контакта, то даже совет, данный нами с любовью, будет воспринят как очередное внушение или проповедь. Организация досуга мальчиком также будет восприниматься как очередное посягательство на его свободу и самостоятельность. В таком случае ему можно было бы привести такую притчу: «Ученика одного пустынника постигло искушение оставить монашескую жизнь. Тот дает ему такой совет: ешь, сколько хочешь, пей, сколько хочешь, спи, сколько хочешь, но не выходи из келии». Понятно, что старцу пришло на ум дать такой совет своему ученику в конкретном случае определенного состояния его борения, и нельзя следовать этой формуле, как готовому рецепту. Однако можно поучиться у св. отца смотреть в корень проблемы. Можно представить себе, что православный родитель, помолившись и поразмыслив, скажет: «Ладно, проводи свободное время свое, как хочешь, но сохрани в сердце любовь ко Христу живою». Нередко желание детей делать то же, что все их сверстники, бывает просто временным недомоганием, которым мальчику нужно переболеть и забыть, подобно детским болезням вроде ветрянки.
Дети сильно различаются по степени их преданности Церкви. С Божией помощью мы должны говорить на их действительном уровне. С тем, в ком только тлеет искорка интереса к Православию, нельзя говорить так же, как с положившим намерение стать монахом. Наше дело – развивать (а иногда даже только поддерживать) то, что в них есть, если хотим, чтобы наше общение с детьми было настоящим и плодотворным. «Но наивно думать, что все православные подростки, даже посещающие церковные школы, – убежденные и твердые православные христиане; и можно навредить им, разговаривая с ними так, как если бы они ими были»[8].
Мы судим о грехе по потере благодати, от источника которой мы отпадаем, когда хотим идти в чем-либо против Божией воли. Мы принимаем авторитет церковных канонов, но когда мы видим, что уже почти взрослый ребенок отказывается принимать данные нам в руководство установления, мы можем быть вынуждены позволить ему самому открыть для себя духовный авторитет Церкви на его собственном опыте; у нас часто не бывает другого выхода, хотя это осознавать нам, возможно, и больно; приходится смиряться.