— Привет принцесса, — забрав малышку, я устроил ее на сгибе локтя и засмеялся, глядя в любопытные глазенки. — Что делала с самого утра?
Девочка ответила что-то неразборчивое, но довольное, а няня “расшифровала”:
— С самого утра я, дядя Тони, очень хочу безобразничать и совершенно не желаю слушаться.
— Какая прелесть, — восхитился я, и с интересом спросил. — Ну, и получается?
— Есё как! — весело подтвердила Элли, а Хло заливисто рассмеялась.
А я смотрел на девушку и забывал, о чем хотел спросить. Когда она улыбалась, на ее щеке появлялась ямочка, которой хочется коснуться губами, и я не сдерживаю своего порыва, сокращая расстояние между нами, примыкая к бархатной коже. Девушка изумленно округляет глаза и пугливо косится на Диего, стоящего за плитой.
А я лишь усмехнулся, и еще раз быстро поцеловал девушку, но, на сей раз, в мягкие, розовые губы. Легко и почти невинно, но это вызвало такой фейерверк в моей голове… наверное, из-за того, что и я, и Элли прекрасно понимали, что все это – аванс. И у нас будет дольше, глубже, откровеннее… причем, совсем скоро.
И, судя по красным от смущения щекам няни, я был не одинок в своих мыслях.
— Мы гулять идем, — чуть хрипловатым голосом проговорила Элеонора, глядя на меня чуть потемневшими глазами.
— Я с вами.
— Хорошо…
Я, по-прежнему, не отрывал от нее взгляда и, как зачарованный, наблюдал, как радужка темнеет еще на несколько оттенков, становясь почти синей. Как то вечернее небо, на которое мы любовались вчера вечером, и целовались так, что еще чуть-чуть, и все случилось бы прямо там.
Элли смущенно потупилась и, забрав у меня Хлою, вышла из дома. Я повернулся к Диего, собираясь сообщить, что готовку тому придется закончить в одиночку, как наткнулся на долгий, теплый взгляд старика, который сказал всего одно, но очень правильное слово.
— Поздравляю.
— Пока рано, — усмехнулся я в ответ. — Но, все равно, спасибо.
Телефонный звонок в глубине дома нарушил незримую идиллию. Разрывался стационарный аппарат в кабинете отца. Что-то в трели звонка мне не понравилось сразу, заставило насторожиться, от этого и трубку я поднимал медленно, ожидая, что с обратной стороны может оказаться даже гадюка.
– Привет, братик! – раздалось оттуда излишне натянутое и бодрое.
– Здравствуй, Мария! – все же про гадюку я оказался прав. – Почему не на мобильный?
– Ой, ну, вот что ты начинаешь, – игриво попыталась она соскользнуть с темы. Мне же этого хватило понять, что Ральф, скорее всего, рядом с ней, и Мария продолжает играть любящую сестричку, которой стыдно признаться, что она потеряла номер родного брата. – Я по тебе соскучилась!