— Лон, ты мне подсыпала, может чего? — спросил с усмешкой, резкими движениями расстегивая ремень. — Посмотри, что делаешь. — Кивнул вниз на свой указатель мужской заинтересованности.
— А… мне… я в душ… — проговорила растерянно, чувствуя себя неловко, так как после дороги, и прокладка ежедневная там, а из-за этого почему-то стыдно стало. И вообще. Чистоту она любила не только в доме.
— Не надо, Малая. — Мягко возразил, стягивая с нее одежду. — Я тащусь от твоего запаха. — После чего опустился на колено, уложил ее левую ногу себе на плечо и показал… как именно тащится. Чем контузил ее самообладание окончательно и бесповоротно. Просила у Вселенной, чтоб хотел ее бешено до одури? Получите-распишитесь! И нечего теперь краснеть и стесняться. Страсть — это такая мадам, которая не признает неспешности, а как раз наоборот!
Первый месяц их совместной жизни в Литве прошел практически идеально. Словно молодожены — не вылезали из постели. Готовили друг другу кофе-завтрак по утрам; в редкие солнечные дни гуляли по паркам, держась за руки; смотрели фильмы, потягивая вино или что-нибудь покрепче; ездили за покупками. Илона даже задумалась о том, чтобы отказаться от противозачаточных таблеток.
Вадим нахмурился, узнав, что у нее начались месячные. И волновало его явно не то, что придется воздержаться с интимом на несколько дней. Он, кстати, как человек совершенно не брезгливый, оставил ее в покое аж на одни сутки, когда видел, что Лона действительно плохо себя чувствует. А уже на следующий день, ласково, но непреклонно затолкал в душевую кабину со словами:
— Если будет больно — скажешь. Не ной, пожалуйста. Кого стесняешься? Меня? Значит, не смотри туда.
У Разумовского вообще отношение ко всему было предельно простым. Эдакое черно-белое кино, без полутонов и подтекстов. Никакой тебе таинственности или загадочности.
На третий день по приезду изложил свое виденье касательно финансов.
— Наклепаешь мне список чего нужно купить по продуктам. И подумай, что тебе необходимо из одежды или обуви. Я постараюсь завтра освободиться пораньше — съездим, оденем тебя. — Говоря это, достал из портмоне пластиковую банковскую карточку. Положил перед ней. — Вот. Это тебе на расходы. Код — два нуля тринадцать.
— У меня есть деньги, Вадим. — Попыталась улыбнуться, но вовремя остановилась.
— Это очень хорошо, Лона. — Ответил резко. — Я прекрасно знаю, из какой ты семьи. Твои доходы от отцовского бизнеса или зарплата меня не интересуют. Мужчина в этом доме — я. И обеспечивать свою семью буду только я. У тебя совершенно другие задачи.