- Нуууу!... – крикнул полковник, вытаскивая саблю. – Если и должен умереть по-дурацки, то это должно быть очень глупо, по-польски!
- Мы все с тобой, твоя милость! – крикнул в ответ адъютант от имени кучи верховых шляхтюков.
Полковник поднялся в стременах.
- Дети! Видите те пушки?
- Так точно, пан полковник!
- А тех канониров?
- Так точно, пан полковник!
- Пушки могут и остаться, понятно?
- Ну так с Богом, на них!
Против русских полков и отрядов они двинулись словно тайфун, в несколько не связанных групп. Когда на половине дистанции первый ряд уже увидал, что их ожидает, он дрогнул и заколебался. Но сдержать лошадей означало, что задние ряды тут же сметут тебя. Спереди смерть была очень вероятной, сзади – стопроцентной, так что гнали дальше, лишь парочка счастливцев на флангах отскочила в сторону. Русские, приглядываясь к беглецам, аплодировали им. Темные силуэты трусов уменьшались на фоне серого кругозора, пока не исчезли словно тени.
Ветер, разошедшийся с утра, теперь был за конфедератов, поскольку толкал их в спины и в зады животных, усилился, но грохот российских пушек заглушил его одним лишь залпом. На маленьком уголке луга замешал кровавую похлебку из огня, железа и людских конечностей. Двумя днями позднее, в нескольких километрах от поля битвы, в конюшню одного из дворов приблудился раненный конь с пустым седлом и с вьюками, наполненными буханкой засохшего хлеба, сменой белья и остатками пороха. То был конь полковника.
Выжившие остановились, кружа вокруг трупов. Своего вождя они увидели на траве. Тот полз, словно щенящаяся сука, волокущая по земле болящий живот. Внезапно, к изумлению присутствующих, он приподнялся на колени и встал, показываясь на залитой кровью сцене, в отблесках заходящего солнца, словно дантовская тень, мифический великан, колеблющийся, то ли войти, то ли выйти из могилы. Не было в этот момент ничего более впечатляющего, чем эта горстка упрямых мышц, бросающих вызов преисподней. Взгляд у полковника был обезумевший, когда сквозь зубы засвистел фрагмент какого-то гимна, а потом заорал:
- Де-е-ети! Ваш комендант умрет здесь! И это стоит увидеть!
Он направился в сторону врагов и тут же получил в грудь ружейную пулю. Полковник бежал еще какое-то время, странно двигая руками, словно птица после того, как ей отрубят голову; сделал еще пару шагов и свалился навзничь с широко раскрытыми глазами и ртом.
Поле того егеря пошли против повстанцев. Толпа солдат, бегущих в атаку с воплями м жаждой убийства в глазах – это самое увлекательное зрелище из всех массовых зрелищ, которые создал человек с тех пор, как не посылает толпы девиц под каменные скальпели языческих божков, в жертву кровавым Приапам и Квельцакоатлям; наиболее увлекательным, но не для тех, против кого бегут. И останки конфедератов побежали.