Вильчиньский – Изабелла Чарторыйская:
В 1806 году, через сорок лет после из романа, за неделю перед своей смертью - Вильчиньский встречает свою первую любовь, княгиню Изабеллу:
...Самым ужасным было то, что она оделась, словно юная девушка. Искусственные цвета на лице будили жалость. Обнаженные плечи поглощали беленькую пудру в углубления сморщенной кожи и казались плохо надутыми костями, которые солнце излишне высушило. Спина стонала в зажиме корсета (под ней была палатка платья, над ней – смятая шея), с другой же стороны – приподнятый бюст с синими жилками, которых не закрывал веер, мечущийся то в одну, то в другую сторону. С изумлением глядел он на огрубевшие в суставах пальцы, на обвисшие мешки под подбородком и ушами, на щеки с массой мушек и краснеющий нос, на подведенные краской брови, на лоб, на котором следы оспы, ранее совершенно не имеющие значения, теперь буквально вопили об уродстве. Лишь в глазах этой женщины осталось нечто от затаенной прелести молодости. Слушая ее голос, он чувствовал себя в замешательстве, его пронзало чувство пустоты,ледовый холод и печаль, что время все сильнее расцарапывает воспоминания, чем следовало бы, и что даже этого ему не пощадили.
Она что-то говорила, а он молчал; все время глядя на ее лицо, и ему казалось, что где-то уже видел множество подобных лиц. То были лица путешествующих в дилижансе, которые на месте так долго, как длится путешествие, а потом исчезают из жизни. Все было чужим: лоб, волосы, выражение губ. А когда-то говорила, что сильно любит его...
"Лет проходящих поток все уносит,
Сердце когда-то тоже умирает.
С безразличием проходишь мимо врага,
Ты же перестаешь желать, узнавать.
Встретишь ту, которую любил когда-то,
И не скажешь ей ни слова..."
(Атанас Далчев, "Сердце когда-то тоже умирает").
Смерть Вильчиньского:
Лицо его после смерти было красивым, как при жизни, вот только совершенно иное: деликатное, с выражением спокойной радости, какого никто и никогда у него не видел, а руки маленькие – словно у женщины, так что казалось просто невероятным, что эти алебастровые ладони могли раздавливать с силой железных клещей.
ОКОНЧАНИЕ:
"Пора писать завещание.
Выбираю откровенных людей
Что идут потоком против течения
И всякий рассвет
Под водопадом у скал
Забрасывают удочку в поток
Возле мокрого камня.
Они, заявляю, наследуют
Гордость мою, поскольку сами
Из народа, которого никто
Не соблазнил, ни Дело, ни Правительство.
Не из рабов оплеванных,
Ни из плюющих тиранов (...)
Я оставляю веру и гордость
Чистым сердцем и храбрым юношам.