Сказать, что наследница не появляется на приёмах из-за болезни — почему бы и нет? Дня два или три никто, наверняка, не сомневался в этом, тем более, что недавно принцесса выпала из окна. Именно из окна — про историю с крышей знали только избранные. Она могла бы до сих пор не оправиться от травм. Но слухи всегда отыщут путь в массы. Сиена в любом случае догадалась, что дочь сбежала сама, может быть, ей подсказал Нердал. О объявлять об этом — равнозначно самоубийству. Поэтому, когда пропажа королевского ребёнка не была ещё официально признана, но давно перестала быть тайной — появилась байка о похитителях.
Кто-то выкрал принцессу из дворца и теперь скрывается. Задача тайной полиции и гвардии — найти преступников и их жертву. Итак, Агата официально оказалась в розыске.
***
Ножик был острый, его затачивали братья-кузнецы, которые промышляли в бродячем цирке тем, что метали друг в друга кинжалы на потеху публике. И бонусом точили кухонные принадлежности всей труппы.
— Голубушка, что это такое ты там делаешь?
Ильда озадаченно рассматривала редис, который наследная принцесса должна была порезать кусочками и бросить в общий котёл. Вместо этого Агата явила миру бело-малиновые розы, астры и просто всякие резные фигурки из корнеплода. Вместо двух минут она потратила на работу все двадцать.
— Так подавали во дворце, — объяснила девочка. Вообще-то у придворного повара получалось немного лучше, но это уже мелочи.
Ильда потёрла глаза мозолистым пальцем и вздохнула.
— Анна, ты не должна говорить вслух о бывшем доме. Называй его хотя бы особняком или имением. А то остальные, кто не живёт в этой кибитке, думают, что ты принадлежишь к мелкой аристократии. Я бы и об этом не стала распространяться, только вот нам надо как-то объяснить твои манеры.
Агата сжала губы и тряхнула крашеными волосами. Белёсые пряди перекликались с седым, аккуратным клубком на голове пожилой акробатки. Принцессе очень не хватало красоты и утончённости в цирке. Свобода свободой, но иногда так хотелось напоминания о прошлой жизни. А ещё, в последнее время девочку преследовала мысль, что она позабыла нечто важное.
Рамон молчал и курил трубку. Агата долго не могла смириться с этой его привычкой, но старалась не выказывать недовольства. Всё-таки она здесь гостья, которую приютили из милости, хоть она и королевская дочь. Они имели полное право сдать её властям и может — получить за это вознаграждение. Эрид бы посмеялся над таким образцовым поведением. Наверняка сказал бы, что общение с простолюдинами наконец-то сделало из неё сносного человека.