Мы вошли в церковь — пустую, полутемную. Пылинки искрами вспыхнули в солнечном луче. Настя бросила в кружку несколько монет, взяла с маленького столика две свечки, одну протянула мне. Вместо подсвечников там были плошки с песком. Иконы — темные, с тускло горящими лампадками.
Грешным делом, я думал не о чем-то… высоком, а смотрел на ее лицо. В очередной раз незнакомое. Строгое — и взгляд словно в другой мир. Или глубоко в себя?
Потом мы прошли по всей территории монастыря, вернулись к воротам и отдали монаху платки. Поблагодарили, вышли.
— Впервые оказался в юбке, — сказал я, одергивая шорты.
Настя молча улыбнулась — как будто все еще была где-то далеко. Остановилась у раковины, украшенной мозаикой с изображением Богородицы, открыла воду, вымыла лицо.
— Как-то неловко спрашивать… — я запнулся, не зная, как сформулировать вопрос.
— Ты о церкви? — догадалась она. — Не могу сказать, что религиозна, но… В детстве ездила к бабушке под Белгород, ходила с ней на службы. Тогда очень нравилось. Потом начался подростковый нигилизм, совсем отошла от этого. А сейчас… даже и не знаю. Слишком много в церкви — как институте — нелогичного. А я не могу отделять: тут верю, тут не верю, это принимаю, это нет. Поэтому стою в прихожей. И тянет, и отталкивает. А ты?
— В чем-то похоже. Мне кажется, у любого человека бывают такие моменты, когда хочется обратиться за помощью к высшим силам. Или за утешением. Или дать себе оценку с точки зрения неких высших законов. А бывает какое-то… не знаю, бесчувствие, что ли. Когда я такой сам с усам, никто мне не указ. Как ты говорила, нигилизм, только не обязательно подростковый…
Неизвестно, в какие философские дебри нас занесло бы, если б не попавшаяся на глаза стрелка, указывающая путь к ресторану «Giardino».
— Хочу есть! — заявила Настя, и мы свернули под указатель.
С террасы открывался роскошный вид на море, заказ принесли быстро. Пиво оказалось ледяным и очень даже приличным, а ягненок под соусом — вообще ум отъешь. Настя потянулась было вилкой к моей тарелке, но на полпути спохватилась и изобразила кота из «Шрэка»:
— Сереж, можно попробовать?
В общем, ягненка в итоге успел попробовать я, остальное слопала Дюймовочка, которая якобы питалась половинкой ячменного зернышка. Хотя смотреть на нее в процессе было сплошное удовольствие. Такой экстаз на лице — не хуже, чем от секса. Разве что тарелку не вылизала.
А вот о сексе я, конечно, зря подумал. Потому что до гостиницы надо было еще добраться. Пешком — не вариант. Достал телефон, оценил обстановку. Оказалось, все не так и ужасно.