С приближением мая суеты становилось все больше. Из штаба округа в Ростове-на-Дону уже пару раз приезжали проверяющие, которые каждый раз находили все более мелкие недостатки. В гарнизоне города обычно стоял всего лишь один батальон бригады, а в начале мая их собралось здесь целых четыре. Погода позволяла разместить личный состав в палатках, так что за забором военного городка вырос еще один – палаточный. Врачам хлопот хватало. И начальник гарнизона, и проверяющие требовали от всех служб, включая и военно-медицинскую, того, что Федор про себя называл "наведением внешнего марафета". Важность соблюдения санитарных норм в условиях такой скученности личного состава он понимал прекрасно, но какое к ним отношение имела покраска белилами бордюров и требование, чтобы песок на лагерных дорожках был ярко желтым, он понять решительно не мог.
– Ничего, – успокаивал его старший врач госпиталя, – это нам еще повезло, что смотр на май назначили. В августе солдат бы еще заставили и траву красить. Она бы уже совсем высохла и не радовала глаз начальства!
Хотя официально дата смотра не называлась, но всем было известно, что он начнется 14 мая и Верховный в течение недели посетит несколько городов, где перед ним предстанут и другие батальоны их бригады, а также вся соседняя бригада. Практически все батальоны обеих бригад были стянуты в приазовские города. На их же место с начала мая начали прибывать части из московского округа и один механизированный корпус, выведенный из Монголии, где киевляне оставили после перемирия с японцами и развода войск лишь самый минимум.
Перемещение войск и появление новых частей в предгорьях Большого Кавказа вызвало озабоченность в Грузии. Пошли разговоры о том, что Киев намерен то ли установить свой контроль над черноморским побережьем, то ли расширить зону влияния на Каспии и поставить под контроль бакинскую нефть. Так что информационная завеса над готовящейся операцией уже сгущалась.
В преддверии смотров личный состав, конечно, почистился и даже немного позанимался строевой подготовкой. Опытный глаз бы, конечно, мог обратить внимание на то, что командиры явно не гоняли солдат на плацах до седьмого пота, но "кавказцы", как обычно называли себя бойцы бригад, вообще были известны своим пренебрежением к внешней армейской мишуре. Да и оружие свое привыкли держать под рукой, так что никто не удивлялся, что батальоны прибывали к местам смотров фактически в полной боевой готовности.
На рассвете 14 мая их и подняли по боевой тревоге. Оказалось, что еще вечерам в штабы батальонов поступил приказ с утра срочно грузить личный состав на появившиеся накануне в порту грузовые суда. В суете погрузки мало кто обратил внимание на то, что город был практически блокирован со всех сторон жандармскими патрулями. А уж то, что и телеграф в этот день не работал, мало кого удивило. Как же, Верховный приезжает, значит и меры безопасности повышены.